Адаптация

Поскольку она постоянно хмурила брови и упрямо молчала, когда родители что-нибудь у нее спрашивали, ее отправили к психологу. Кабинет находился на въезде в город. Им пришлось припарковаться на стоянке на территории промзоны. Сначала младшая почувствовала себя неуютно из-за того, что все здесь было огромным. Затем успокоилась. Вывески с неоновыми буквами, похожие на заводские склады магазины, ревущие машины успокаивали ее не меньше, чем гроза. Здесь во всем была чрезмерность, и эта чрезмерность ее убаюкивала. Она бы многое отдала за то, чтобы в кабинете психолога тоже было так, чтобы что-нибудь там тоже ревело и бушевало, и, конечно, все оказалось наоборот. Она возненавидела уютную и теплую приемную. Она чувствовала себя так, будто попала в инкубатор. Ковры, мягкие кресла, диффузор с эфирными маслами, картины в деревенском стиле — все ей было не по душе. Психолог был молодой, говорил ровно, смотрел с любопытством. На все его вопросы она лишь пожимала плечами, и тогда он протянул ей лист бумаги и несколько карандашей. Она уже собиралась сказать, что ей двенадцать, что она больше не ходит в детский сад, но вспомнила о матери, которая ждала за дверью. И взяла карандаши. В течение шести месяцев психолог заставлял ее рисовать. В конце концов ей это надело так, что однажды она просто закрасила весь лист целиком. Второй психолог жил за городом. До него приходилось ехать целый час. На протяжении трех месяцев он сосредоточенно кивал, пока она рассказывала, чем их кормят в школьной столовой. Третий жил в деревне, расположенной ближе к дому. Он работал в медицинском центре, где также были терапевт, стоматолог и физиотерапевт. Здесь приемная была простая, с пластиковыми стульями. Двери то и дело открывались, назывались имена, люди поднимались, некоторые из них приходили на лечебную физкультуру. Психологом была неопределенного возраста женщина с растрепанным шиньоном. Она попросила, чтобы с ребенком пришла мать. Задавала матери разные вопросы. Кормила ли та детей грудью, приходила ли домой очень поздно, любила ли мужа, любила ли собственную мать? Знала ли она, что «дефектная связь кормления» передается из поколения в поколение? Видя, что мать старается отвечать, как прилежная ученица, младшая почувствовала, как в ней закипает ярость, ей захотелось выпрямиться, расправить плечи. Иногда именно дочерям приходится защищать матерей. Мать не протестовала, когда дочь взяла ее за руку и поднялась со стула. Психолог проводила их к выходу. Стук ее каблуков был похож на рысь мула. «Это еще что такое!» — возмутилась она. «Вам самой пора к психологу», — огрызнулась младшая. В машине мать с дочерью расхохотались. Склонившись над рулем, мать вытирала глаза. Младшая подумала, что мать плачет. Наклонилась к ней и обняла, и они долго сидели, прижавшись друг к другу.