Адаптация

Калеб решил потратить еще десяток драгоценных минут на изучение данных. Он сел в траву, прямо на солнышке, радуясь его согревающим лучам, по которым порой тосковал в долгих космических перелетах. Первое, что его интересовало, так это файлы тех, кого уже забросили сюда, и кто, пусть и потенциально, мог ему повстречаться. Досье на каждого оказалось достаточно скудным на информацию, но хотя бы фотографии прилагались. Около десяти человек, трое из которых оказались женщинами, высаживались с интервалом в несколько дней и в разных местах. Со всеми пропадала связь, а снимки с орбиты показывали пустой лагерь. Интересно еще и то, что тут значились двое разведчиков, причем с весьма богатым послужным списком, но и те тоже исчезли без следа. В завершении списка значились их с Ричем имена, будто насмешка, дескать, эти тоже высадились и пропали, и следующим счастливчикам предстоит искать еще и их. Это даже могло показаться забавным, если бы не грозило стать реальностью.

Он всмотрелся в изображение лучшего друга, что, кажется, был ему роднее, чем семья, и никогда не предавал и не бросал в беде. Ричард смотрел на него спокойными серыми глазами с капелькой тоски во взгляде. Копна густых черных волос придавала его светлому лицу благородности, а волевой подбородок, чуть выдающиеся скулы да аккуратный нос без малейшего намека на горбинку будто убеждали, что этому человеку по силам все на свете. Впрочем, так оно и было, и Калеб частенько замечал, как новички мгновенно проникались доверием и уважением к товарищу по оружию. Ко всему перечисленному можно, пожалуй, добавить и манеру говорить: спокойно и уверенно, без лишнего словоблудия и эмоций. Правда, к их общению это совсем не относилось.

Калеб перелистнул страницу и слегка поморщился — свою морду он никогда особо не любил, и даже заверения окружающих не могли изменить его мнения. Мужчина всегда считал именно Ричарда писаным красавцем, к ногам которого должны были падать все девушки поголовно. Ему же, напротив, уготована скромная участь тихонечко стоять в тени друга. И ведь даже с фотографией для личного дела, как всегда, возникли осложнения, поскольку снимок делали в срочном порядке, а он, за пару дней до того, раскрасил свою физиономию падением с мотоцикла. И вот теперь в досье на него всегда будет смотреть побитой жизнью тип с расцарапанным лбом и чуть отретушированным синяком под правым глазом. Благо хотя бы нос в тот раз остался цел, за что спасибо шлему. Что же касалось внешности, то даже в свои лучшие годы Калеб ставил себя в разряд середнячков: самые обычные карие глаза, каштановые волосы, почти квадратная челюсть с широким подбородком и подчас сильно выступающими скулами, пухлая нижняя губа, загорелая кожа да морщинки на лбу от излишней эмоциональности, за которую он еще поплатится в старости.

Еще минуту поглазев на фотографии, он отложил компьютер и потянулся. Пора было приступать к выполнению долга, служебных обязанностей, призвания и прочим пафосным словам, за которыми скрывалась обычная рутина последних лет службы. Покоритель планеты поднялся, натянул ни капли не просохшую одежду и ботинки, укомплектовал карманы, секунду потратил на раздумья: «а не прихватить ли шлем?», но решил не брать лишний груз. Сориентироваться оказалось куда сложнее, чем ему казалось вначале: никаких возвышенностей, строений или дорог поблизости не нашлось. В качестве весьма спорного и временного решения было двигаться просто по прямой, и тут ему либо посчастливится выйти к периметру, либо приблизиться к центру, но в любом случае оставаться на месте представлялось наихудшим вариантом.

Не прошло и получаса, как лес поредел, а затем и вовсе расступился, открывая выжженную до самого горизонта равнину. Калеб не знал, как давно прошла бомбежка, но граница щита все еще была отчетливо видна: прямая линия, по одну сторону которой раскидисто щетинился листвой кустарник, по другую же — лишь разрозненные пучки травы, только начавшие осваивать зачищенную территорию. Но внимание привлекало отнюдь не намерение природы отвоевать свое, а ряд застывших механизмов, так и не добравшихся до безопасной зоны.

Калеб осторожно подошел к барьеру, вслушиваясь и вглядываясь в незримую преграду, которая все еще могла работать. Да, его послали снять глушитель сигнала, но очень часто система помех встраивается в генератор защитного поля, дабы уменьшить шансы на вторжение и сбить наведение ракет. Вот и сейчас вполне возможно, что оба устройства исправно работали в ожидании давно отступившего неприятеля. Мужчина подобрал камень и бросил перед собой, проверяя свои догадки, но булыжник, спокойно миновав возможную преграду, упал в песок целый и невредимый. С одной стороны, это абсолютно ничего не значило, и лучше развернуться и направиться обратно, но с другой — ему чертовски хотелось рассмотреть обугленные машины.