Адаптация к взрослой жизни

Она нежно поцеловала меня, едва прикоснувшись губами, а затем неожиданно показала язык и, лизнув мой нос, откинулась обратно на кровать. Я стоял в некотором ступоре. Всего три часа назад мы гуляли со Светой, я робко держал ее за руку, мы разговаривали, но поцеловались всего раз в конце, а потом она сказала, что ей нужно побыть одной. Я ломал голову над тем, что я сделал не так, и вот теперь Вера появилась как черт из табакерки.

– Ну, ты обнимешь меня или так и будешь стоять столбом? – ехидно поинтересовалась Вера.

Она накрылась простынкой и в несколько ловких движений сняла с себя футболку и шорты. Потом швырнула в меня футболкой и сказала недовольным тоном:

– Ярик, ну нельзя же быть таким тормозом? Ну, иди уже сюда…

Я вышел из ступора, но первым делом не бросился на кровать, а закрыл дверь на шпингалет. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего, какого-то подвоха или проверки. Вера нетерпеливо приподнялась на кровати и гостеприимно откинула покрывало. Ее стройная фигура с маленькой крепкой грудью и острыми сосками была гораздо изящнее, чем у Светы. Лобок был гладко выбрит, а колени на тонких ногах казались невероятно острыми. Вообще, вся она производила впечатление изящной хрупкости, в эту секунду я не мог представить, как можно навалиться на нее и ничего не повредить. Все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды, а затем я решительно принялся расстегивать воротник рубашки, едва не отрывая пуговицы. Вера довольно кивнула и закуталась в простыню.

Я быстро сбросил с себя всю одежду на соседнюю кровать и ринулся к Вере, но она плавным движением ладони остановила меня.

– Подожди. Стой там, я хочу на тебя посмотреть. Так, подними руки, повернись, присядь, вот так.

Я чувствовал себя словно раб на базаре перед продажей. Присев на кровати, Вера с любопытством разглядывала меня, словно в первый раз видела мужчину.

– Слушай, в первый раз вижу такого мехового парня, – пояснила она причину своего удивления. – Ты реально весь кучерявый, как плюшевый мишка. Я, конечно, предполагала, но чтоб так…

Она заметила мое смущение, решительно сбросила простыню и, встав с кровати, прижалась ко мне всем телом. Дотянувшись до моего уха, она прошептала:

– Я слишком много говорю, правда? Язык – мой враг, враг мой, но твой друг!

Она осторожно коснулась мочки уха кончиком языка и, не отрывая его, скользнула по щеке к моим губам. Тут ее острый язычок решительно проник ко мне в рот и принялся нежно ласкать и дразнить одновременно.

Я обнял ее и буквально повалил на кровать. Возбуждение накрыло меня пьянящей волной, я покрывал лицо и грудь Веры лавиной поцелуев и стремился как можно скорее проникнуть в нее. Неожиданно я почувствовал острую боль в ухе. Это Вера резко вонзила в мочку свои крепкие острые ноготки.

– Не спеши, – прошептала она, не отпуская мое ухо. – Спешка нужна при ловле блох.

Я остановил напор и лег рядом, продолжая ладонью ощупывать ее изящную грудь. Что-то в Вере неуловимо изменилось, и после секундного размышления я понял – речь!

Теперь Вера говорила совершенно другим, плавным и спокойным тоном, без мата и слов-паразитов, словно только что окончила институт благородных девиц. Перемена была столь разительной, что бросилась в глаза буквально после нескольких фраз. Вера как будто сразу стала старше (хотя она и была старше меня на два года, но в обычном общении я этого не замечал). Неожиданно Вера опустила руку к моей промежности и, обхватив член рукой, сделала пару плавных движений. И без того перевозбужденный член кровенаполнился еще сильнее, казалось, вены вот-вот не выдержат и разорвутся, окропив кровать густой темной кровью. После ласкового прикосновения Вера резко сжала мой ствол, словно гитарный гриф, на котором брала аккорд, и произнесла:

– Ты грубый. Некоторых это заводит, но не всегда. Меня сейчас раздражает. Ты так ласкаешь мои соски, будто ловишь вражескую радиостанцию или хочешь их выкрутить совсем. Ты мне так мозоли натрешь, дорогой!

Я тут же отдернул руку, а Вера ослабила хватку и продолжила ласковые прикосновения. Она снова легонько поцеловала меня, нежно подразнивая языком, и сказала:

– Спустись на пол и сделай мне массаж ног. Света говорила, что у тебя очень хорошо это получается. Она боялась оставить мокрое пятно на кровати, когда ты лечил ей палец. Мои пятки, конечно, не настолько чувствительны, но массаж я тоже люблю. Только, пожалуйста, не спеши и будь нежным!

Я послушно спустился на пол и встал на колени возле кровати. Вера полулегла поперек и поднесла ноги с гематитово-черными ногтями к моему лицу. Левой рукой она дотянулась до подушки и бросила ее мне под ноги.

– Подложи подушку, а то колени устанут, – заботливо произнесли она. – И начинай!