Адаптация к взрослой жизни

– Ну ладно, я постараюсь, – кивнул я. – Ваши кружки на Двадцать третье вообще в тему пришлись.

– Просто как-то глупо тратиться, когда решили сэкономить, на работу устраиваемся, и вот всё равно.

– Я тогда постараюсь придумать какой-нибудь оригинальный недорогой подарок, пусть бы и один на всех, раз уж ты предложила. Пойдем быстрее, кажется, наш сарай едет.

Сараем мы ласково называли насквозь прогнивший шедевр Львовского автозавода, который курсировал между райцентром и ближайшими поселками. В вечернее время втиснуться в него было довольно тяжело, так что нам с Леной повезло, что мы быстро управились.

Когда мы вернулись, то застали дома только Витьку, который взялся за приготовление борща к приходу остальных соплеменников. Морщась от едкого лука, он спросил:

– Ну как успехи?

– Зашибись, – бодро ответил я. – Нас приняли, завтра выходим. И зарплата вроде ничего.

– О, Ярик, я тебе забыла сказать, – вспомнила Лена. – Там еще за три дня до истечения срока годности можно продукты брать за полцены. Типа, подарок работникам. Но только в счет зарплаты, в смысле, часть в конце берешь продуктами.

– Это круто, – отозвался Витька. – Мы вполне успеем скушать, пока не испортилось.

Лена переоделась и принялась помогать Витьке с готовкой, а я был послан в магазин за хлебом. Вернувшись, я застал на кухне недовольную Веру, повествовавшую о подробностях своего трудоустройства:

– А я, такая, еще думаю, почему же им заправщики требуются? Сижу, такая, жду, пока хозяин приедет, смотрю, там заправщик не особо напрягается. А как приехал этот жиртрест, и давай пальцы свои колбасные загибать. И территорию убери, и туалет помой. А туалет, блять, – это херня бетонная с дыркой в полу. Так ее надо мыть и хлоркой засыпать, а вонища такая, что за два метра глаза слезятся. А потом говорит, такой: «А ты розы сажать умеешь?» Хочу, говорит, тут на въезде цветник с розами, тут клумбу, там клумбу. Короче, не заправка, а цветущий сад. Там только перекапывать это всё охереешь, по размерам как газон перед главным корпусом.

– Так и что, ты отказалась? – поинтересовался я.

– Нет, почему? Согласилась, – ответила Вера. – Деньги-то нужны, да и ко всякой херне мне не привыкать. Я даже поработала чуток, научилась газ к машинам подсоединять. Там для этого в основном заправщик нужен, бензин люди сами льют. Ну те, кому не западло, конечно. Хозяин так и сказал: «Ежели человек из машины не выходит, а машина дорогая, значит, надо побыстрей к ней подбежать и заправлять, значит, серьезные люди приехали».

– Ого, целый этикет, – усмехнулась Лена. – А если разом две дорогие машины подъехали и люди не выходят, что тогда?

– Надо на глаз определить, какая машина подороже, и ту бежать обслуживать, – остроумно предположил Витька. – Тут главное – не перепутать.

Вскоре вернулась с занятий Настя, и мы успели пообедать свежим борщом, прежде чем прибыли Саша и Света. Они выгляди усталыми и вымотанными, потому что возвращались уже в час пик.

– Ух, блин, – устало выдохнула Света, падая на стул, – заморочное это дело – на работу устраиваться.

– Да мы дольше ждали, – отмахнулась Саша. – И то нас еще не взяли окончательно. Нужно вот меню выучить и еще посмотреть, как мы работать будем.

– Ого, целый экзамен, – удивилась Настя. – Большое меню?

– Да не очень, там основная заморочка с подсчетами, – ответила Саша. – Все цены за , надо посетителя спрашивать, сколько он грамм того или этого хочет.

– Тебе сколько грамм борща налить? – ехидно поинтересовалась Вера.

– Налей триста восемьдесят семь с половиной, – не растерялась Света. – А то лето скоро, надо похудеть.

– В общем, завтра поедем и попробуем, – сказала Саша. – Там еще с графиком не понятно, но вроде четверг, пятница, суббота рабочие, а воскресенье не каждый раз. Короче, домой сложно будет ездить, но что-нибудь придумаем. Там и по вечерам сложно будет, по идее, мы до десяти работаем, а потом, высунув язык, надо будет на последнюю электричку успевать.

– Я тогда буду вас встречать ходить, – предложил Витька. – Опасно одним в такое время возвращаться.

– Блин, страшно как-то, – сказала Настя. – Теперь мне уже это не кажется хорошей идеей. Вере придется вдоль посадки по трассе топать, девочкам – на ночную электричку. Если вдруг маньяк нападет, никто не поможет. Говорят, тут орудовал один, год назад. Девушек изнасилованных за кишки на деревьях подвешивал.

– Маньяк от меня сам сбежит, – отмахнулась Вера. – И вообще, если так рассуждать, лучше из дому не выходить, вдруг машина собьет? Не боись, всё нормально будет, пока мы вместе.

Этот вечер прошел в обычном, нежно-зимнем стиле, с чайком, кином и одеялками. А на следующее утро, нам уже надлежало двигаться в новом, весеннем рабочем ритме. По дороге утром в универ я дернул Витьку за рукав и шепнул на ухо:

– Тормознись в корпусе, как девчонки уйдут, надо поговорить.

Витька кивнул и, когда мы попрощались с Верой и Леной (для конспирации мы продолжали с ними «встречаться»), остался в вестибюле.

– Тут такое дело, – начал я. – Скоро Восьмое марта, надо же нашим дамам таки что-то подарить.