Адаптация совести

Теперь дальше. Тублин будет требовать у Баратова новых показаний. Если тот сломается и начнет все рассказывать, значит, он просто сдался. Если будет упорствовать, значит, у него есть план. Если будет настаивать на следующей встрече с Дронго, значит, у него не просто план, а целая продуманная до мелочей операция. И тогда нужно быть готовым к любой неожиданности. Но пока он повел себя вполне предсказуемо: признался в довойном убийстве, сообщил о том, где именно спрятал тело, выехал в Пермь и сумел найти место захоронения. Все так, как и должно быть. Так обычно ведут себя почти девяносто девять процентов преступников, понимающих свою обреченность. Но этот ведь не такой. Он не станет сдаваться до последнего вздоха, до последней возможности.

Хотя, с другой стороны, он позволил себя довольно легко арестовать. Ведь еще когда Баратов был в Москве, он уже знал, что его ищут. Но спокойно вернулся домой, поехал на работу… Что это? Уверенность в собственной безнаказанности? Или точный расчет? Расчет на что? На что именно может рассчитывать серийный убийца?.. Нет, нельзя больше об этом думать, иначе можно просто сойти с ума.

Дронго уселся за компьютер. Тогда убийца прислал ему два письма, сумев узнать его электронный адрес. Может, он сознательно хотел сдаться? Может, в нем проснулось нечто человеческое и он не захотел больше убивать? А остановиться он просто не мог… И тогда он сам приговорил себя к подобному наказанию. Возможна и такая версия, только на Баратова это совсем не похоже.

От этих мыслей его отвлек телефон.

— Добрый день, господин Дронго, — услышал он знакомый голос и даже вздрогнул от неожиданности.

Этого не могло быть ни при каких обстоятельствах. Ему звонил сам Вениамин Баратов. Неужели он сумел сбежать из внутренней тюрьмы на Лубянке? Но это просто невозможно, немыслимо…

— Здравствуйте, — сказал Дронго, пытаясь сохранить спокойный тон. — Неужели вас уже выпустили?

— Вы же понимаете, что нет, — ответил Баратов. — Меня скорее распнут, чем отпустят.

— Тогда откуда вы звоните?

— Из внутренней тюрьмы на Лубянке, — охотно пояснил Баратов. — Господин Тублин разрешил мне один звонок в обмен на письменное признание о моих «похождениях» в Кургане.

Он называет убийство в Кургане своими «похождениями», сжал кулаки Дронго. Там была убита женщина, у которой осталось двое детей. Муж после случившегося попал в больницу. При этом убийца не сумел сделать то, что хотел. Признаков насилия не было обнаружено, у серийного маньяка на этот раз ничего не вышло. Зато на голове несчастной обнаружили характерную гематому; очевидно, он оглушил ее, когда она пыталась вырваться и убежать. И такое убийство он называл своими «похождениями»!

— Уже написали? — спросил Дронго, с трудом сдерживаясь.

— Раз обещал, то напишу. У них нет доказательств по Кургану — ведь там я никого не насиловал, — и они хотели бы получить от меня письменное подтверждение. Но я звоню вам не по этому поводу. Насчет Кургана мы договорились с господином Тублиным. А вот продолжение моей исповеди должно быть вам интересно. Заодно я готов рассказать вам, почему у меня ничего не получилось в Кургане — если, разумеется… вы снова захотите со мной встретиться.

— Передайте телефон полковнику, — ровным голосом попросил Дронго.

Баратов передал телефон Тублину.

— Вам не кажется, что это не совсем правильно — разрешать ему звонить по вашему телефону эксперту, который участвовал в его задержании? — осведомился Дронго, даже не поздоровавшись.

— Мне казалось, что у вас сложились особые отношения, — издевательски ответил Тублин. — Или я ошибался? Мне сообщили, что вы уже несколько дней настаиваете на вашей следующей встрече. Возможно, меня неправильно информировали.

Сукин сын, беззлобно подумал Дронго.

— Нет, — сказал он, — вас информировали абсолютно верно. Я просто мечтаю еще раз увидеть вашего подследственного и снова поговорить с ним о таких приятных вещах, как его «похождения». Но, к сожалению, ваше руководство в лице генерала Гордеева не собирается допускать меня в такое секретное место, как ваша внутренняя тюрьма.

— Я думаю, что мы договоримся, — быстро ответил Тублин. — Господин Баратов просит сообщить, что будет вас ждать. До свидания.

— Постарайтесь, чтобы он не простудился до суда, — попросил Дронго! — Ему понадобятся силы, чтобы услышать все слова, которые могут сказать родственники убитых им женщин в его адрес.

— С удовольствием передам ему ваше пожелание, — подтвердил Тублин. Что-то садистское в нем все-таки было.

Глава 9