Адди (СИ)

   Я отвечал честно, стараясь только, чтобы звучало не слишком пафосно.

   - Я не могу найти то, что мне нужно.

   - В мире, где всё есть! - поражались мои собеседники, и тут же интересовались: - И что же это?

   - Пока не знаю, - отвечал я. - Может, избавившись от всего, наконец, пойму.

   - От всего - от чего?

   Триер мне попался на редкость любознательный. Его раздувшийся череп покрывали бисеринки пота, и кисть с носовым платком то и дело поднималась ко лбу.

   - От всего, что есть, - веско отвечал я.

   Я и в самом деле не мог ответить на этот вопрос, хотя задавал его себе чуть ли не каждый день, в минуты отчаяния и в мгновения радости. Радость была мимолётна и редко связана с прилизанной реальностью, а чаще с её проколами, когда за глянцем и улыбками разноцветной, почти радужной массы проглядывала боль личных трагедий; отчаяние же я носил с собой во внутреннем кармане, нет-нет, да ловя себя на мысли: жаль, что учёные обесценили самоубийства, открыв закон перерождения и сведя тем самым на нет бесконечные теологические споры, осмеяв и с позором выгнав из человеческого разума самый главный страх - страх за свою жизнь.

   Потом я отправился во всемирную сеть. Искал любые упоминания о месте-которого-нет, но ничего не нашёл. Несколько цинично искать в месте, где есть всё, чего-то, чего нет, но я не сдавался.

   - Как они могли так хорошо спрятаться? - спрашивал я Дональда.

   - Чтобы хорошо замаскироваться, достаточно быть у всех на виду, - ответил мне цифровой котёнок. Иногда он говорит удивительно дельные вещи.

   Тогда я стал наблюдать за простыми людьми, и трансляционный сервис очень мне в этом помог. Каждому хочется хотя бы немного побыть в шкуре другого человека. Всесторонняя открытость и простота - вот его принцип. Следить за сидящей напротив девушкой по-настоящему нет никакого смысла - весь свой день она транслирует в пространство. Именно поэтому я сейчас здесь и сижу.

   Честно говоря, на какой-то конкретный результат я и не рассчитывал. Просто этот парадокс стоит на одном уровне с парадоксом места-которого-нет, и я надеялся, что хоть так смогу к нему приблизиться.

   Девушка приготовилась сойти. Она выбрала остановку на планшете рядом с сиденьем, и лифт качнулся, переходя на нужную ветку. Нетрэйлом можно без потерь во времени и не доставляя неудобств другим пассажирам добраться практически до своей квартиры. В одном квартале таких узелков-остановок могут быть десятки, если не сотни. Я читал, что когда лифт только входил в моду, он не пользовался особым успехом. У каждого была своя машина, и пробки всё ещё владели миром. Тогда пионеры лифтостроительства в Европе, компания BMW, привнесли в лифтовые кабины комфорт автомобилей. "У тебя есть автомобиль с личным водителем", - гласил их слоган. Несмотря на это, всегда можно выбрать место, откуда видно другого пассажира. Все любят комфорт, но мало кому по вкусу, когда этот комфорт ест тебя заживо, превращая в этакую куколку, имеющую минимум контактов с внешним миром и варящуюся в собственном соку.

   Заморгал сигнал остановки, и за окном разлился приятный протяжный гул. Включились тормоза. Я сдвинул на глаза шляпу, претворившись, что ехать мне ещё далеко. Но едва девушка покинула кабину, выскочил следом.

   Это был в меру респектабельный и очень спокойный район. Фонтаны, дома с обшивкой из розового кирпича. Пахнет свежеиспечённым хлебом и лимонами.

   Ничего не напоминает о том, что земля под ногами всего лишь одна из многих и многих. Она плоская, на радость обывателям и учёным из средних веков, а вверху и внизу - точно такие же люди топчут точно такую же почву. Наш мир похож на этажерку. Даже потолок искусно замаскирован иллюзией неба, картинкой, за которую ответственны проекторы и система зеркал.

   Сейчас вечер, но солнце нашло себе лазейку среди похожих на кубики прессованного сахара небоскрёбов. Я затемнил радужку, и, сунув руки в карманы, отправился догонять Нэни - так называла себя в пространстве девчонка.

   Маленькая сувенирная лавка спряталась в одной из парадных. Сейчас всё что угодно заказывают с доставкой на дом, но магазины, в которые можно войти и пообщаться с продавцом, будут в моде всегда. Несколько веков назад все гнались за личным пространством. Сейчас у каждой рыбёшки есть свой аквариум, и гонка идёт уже за живым общением.

   Хозяин пьёт коктейль и смотрит какую-то научно-познавательную передачу; я махнул ему рукой, как всего несколько секунд назад Нэни, и вышел через другой вход на крошечную улочку.

   Ага... вот и она! Идёт между разрисованных граффити стен, пиная бумажный мусор.

   Я вдруг споткнулся на ровном месте. Картинка в линзе и то, что я наблюдаю в реальности, не совпадает. Там, в пространстве, видна дверь в подъезд и пальчик на контактной панели, а затем лестница, уставленная цветочными горшками. Но на самом деле Нэни продолжает идти по улице. Как такое может быть?

   - Кажется, мне повезло, - бормочу я. Дональд тут как тут - нарисованный котёнок в охотничьем азарте припадает на лапы.

   - Смотри не попадись в когти какой-нибудь мафии.

   - Как она это сделала? - спрашиваю я.