Аддиктология: психология и психотерапия зависимостей

Кляйн считает, что развитие Эго основано, прежде всего, на интроекции матери и/или груди. Младенец, наделенный и врожденной завистью к груди, и необходимостью использовать ее для проекции собственного инстинкта смерти, должен сначала переработать страх и подозрение, связанные с грудью (параноидно‑шизоидная позиция), а затем переработать свое открытие, что грудь, которую он ненавидит, и грудь, которую он любит, – это одна и та же грудь (депрессивная позиция). Каждый ребенок, независимо от качества материнской заботы, переживает кризис амбивалентности, когда он озабочен тем, чтобы защитить мать от своей ненависти и осуществить репарациюза тот вред, который он в своем воображении нанес ей своей ненавистью. Выход из этого кризиса определяет все дальнейшее развитие индивида: здоровые люди и невротики преодолевают депрессивную позицию, лица с депрессивными проблемами фиксируются на ней, а лицам с шизоидными, параноидными и обсессивными расстройствами достичь ее не удается, поскольку преследующий плохой объект интроецируется и образует ядро преследующего Суперэго.

Депрессивное реагирование является регрессом к депрессивной фазе развития. Этот процесс предполагает наличие следующих условий: а) пережитое в детстве амбивалентное отношение к материнской груди и болезненная фиксация на ней, при этом она интроецируется; б) в детстве имелось нарушение самооценки после отнятия от груди, в результате не сформировалось доверие к себе, возникло возвращение к амбивалентной зависимости от груди.

К. Хорни (1997) выделила у зависимых женщин три трансферные тенденции, лежащие в основе их супружеской неверности. 1. Я боюсь зависеть от мужа, как зависела от родителей. Поэтому я буду избегать привязанности от него и подарю свою любовь другому мужчине. 2. Я лучше сделаю его зависимым от меня. Поэтому я буду заботиться о нем, но флиртовать с другими, чтобы возбудить его ревность. 3. Он ревнует меня и хочет лишить меня поклонников и моей привлекательности. Поэтому я буду флиртовать ему назло.

О. Кернберг (2000б) отмечает, что пациенты с пограничной личностной организацией демонстрируют способность к своего рода примитивной влюбленности, характеризующейся нереалистической идеализацией объекта любви, об эмоциях которого они не имеют ни малейшего представления. У этих больных не сформировано базовое доверие к матери, здоровое самоуважение иреалистический образ Я. В интимных и терапевтических отношениях они испытывают недостаток доверия. Автор перечисляет следующие факторы, участвующие в формировании патологических объектных отношений с последующей примитивизацией агрессии:

· переживание внешних объектов как всемогущих и жестоких;

· чувство, что любое хорошее, любящее, взаимно удовлетворяющее отношение с объектом является хрупким, легко разрушаемым и, что еще хуже, содержит в себе семена возможных нападок со стороны слишком сильного и жестокого объекта;

· чувство, что полное подчинение объекту – это единственное условие выживания, поэтому все связи с хорошим и слабым объектом должны стать более жесткими;

· как только достигается идентификация с жестоким и всемогущим объектом, возникает веселящее чувство силы и радости, свободы от страха, боли и угрозы; ощущение, что удовлетворение агрессии – это единственная значимая форма отношений с окружающими;

· в качестве альтернативы находится способ отступления путем принятия абсолютно фальшивого, циничного или лицемерного способа общения, устранения всех суждений, подразумевающих сравнение между хорошими и плохими объектами; отрицания важности объектных отношений как таковых или успешного маневрирования в хаосе человеческих отношений.

Кернберг дает следующее определение перверсии при злокачественном нарциссизме:

«Перверсность, как я ее воспринимаю, это качество объектных отношений, отражающее сознательное или бессознательное рекрутирование любви, зависимости или сексуальности в обычном смысле этих слов на службе агрессии. Она отражает попытку продемонстрировать садистский контроль и всемогущество патологически грандиозного Я при злокачественном нарциссизме и является выражением “безумной”, грандиозной структуры Я, вызывающей наиболее тяжелые негативные терапевтические реакции. Такие пациенты безжалостно вытягивают все хорошее из терапевта, чтобы опустошить и разрушить его; они делают то же самое во всех других близких отношениях».

(Кернберг, 1998, с. 308)