Адекватность

К своим двадцати двум годам я видел свою тетушку лишь единожды, и тогда мне было не больше десяти лет, потому любые воспоминания больно нечеткие, лишь смутно встают какие-то образы, застывшие мгновения, которые ничего с себя толком не представляют, но каким-то образом впечатлившие меня на подсознательном уровне и оставшиеся со мной по сей день. Родители привезли нас с братом и сестрой на целое лето к Джил, и больше мы никогда не виделись с ней. Разумеется, они с мамой продолжали созваниваться и мне при удобном случае давали трубку передать «привет», свои поздравления, пожелания и что-то в том же духе. От этого я чувствовал себя весьма неловко. Ведь я мог бы проявить желание и позвонить сам в любое время (а уж после поездки к Джил все как один сошлись во мнении, что я понравился тетушке больше своих брата с сестрой – да и уж считается ли это таким большим открытием, если учесть, что я был самым младшим?), но вновь, иногда человеку легче вычеркнуть кого-то, чтобы мысли не тревожили попусту.

Я ощущаю, то лето оставило весомый след. Я знаю, потому что проникся жизнью в деревне, я был совсем ребенком и целыми днями слонялся без определенного дела, но все с каким-то новым для себя открытием. Мои же брат и сестра, будучи старше меня, когда несущественная разница в шесть-семь лет в возрасте со мной казалась непреодолимым барьером, проводили со мной совсем немного времени, постоянно совершали какие-то выходки, но тетушку они совсем не сердили, она была рада провести с нами время. Кажется, такое лояльное отношение и любовь тетушки еще больше злило брата с сестрой в их переходном возрасте, добивающихся совсем иной реакции – «революционерам мир не нужен!»

Что же касается меня, я был совсем еще небольшим, чтобы проявлять свой характер, который дал о себе знать гораздо позже. Мне понравилось проведенное время в деревне.

Мне показалось странным, что я раньше не рассуждал так о том лете. Я, конечно, не был равнодушен к природе и любил деревню, но меня никогда по настоящему не тянуло к такой жизни. Похоже, отпечаток тех летних деньков оказался куда более глубоким в моей душе.

Хотя зачем мне обманывать себя самого, с момента поступления в университет я только и думаю о той спокойной жизни, возможной только в деревне. Скорее всего, я не задавался вопросом, откуда у меня такие мысли, подразумевая, что ответ мне очевиден. Я поступил в университет, и мне пришлось уехать от родителей, столкнулся с первыми трудностями, которые мне было решать своими силами. Пожалуй, все случилось слишком быстро. Я поступал так, как требовалось по обстоятельствам, не отдавая отчет, с чем мне придется столкнуться. Я просто шел к своей цели – поступлению в высшее учебное заведение. Затем был переезд от родителей с дому через половину материка. Когда я осознал, где очутился, оставалось только оглядеться, и лишь с недоумением задаваться вопросами о быстротечности времени. Мне все реже удавалось уснуть, и каким-то странным образом я нашел себе утешение деревенской жизнью. Конечно, насквозь пропитанный городом я бы не смог жить в деревне, но желание уехать на какое-то время разрасталось во мне. Мысли о такой размеренной жизни успокаивали меня.

Я снова свернул куда-то с трассы, и в который раз мысленно отругал себя, что не подготовился к поездке лучше. На этот раз я превзошел самого себя – я оказался не просто на пустой трассе, а уже практически на голой земляной дороге. Поглощенный мыслями о деревенской жизни и завороженный местностью вокруг – полями, горами и бездонным небом, − я очутился уже весьма далеко от трассы, чтобы понять, что вокруг ни души, помимо моей.

Не скажу, что стало жутко остаться одному ночью посреди полей без единой звезды на небе под слоем густых облаков. Не по себе стало от того, что свет фар терялся во мраке. Кажется, свет перестал мне освещать дорогу, он лишь засвечивал глаза и не давал увидеть всего вокруг.

Я решил, будет разумно сделать остановку, пора бы немного передохнуть. Заглушив двигатель и выключив свет, я подтвердил свои догадки. Без света было видно куда лучше, перед глазами открывался весь горизонт. Вот так ирония, нужно бы запомнить это. Мелькнувшая мысль породила сильное желание закурить сигарету, я знал, что не смогу себе отказать. Я мог еще курить, меня никто бы не засек!

Я не спеша вышел с машины и, не закрывая водительской двери, оперся локтями на крышу автомобиля, зажег сигарету. Всего лишь на миг пожалев о своем поступке, я тотчас откинул сомнения и продолжил затяжку. Перед выездом я обещал себе не курить в пути, но обманывая себя самого, я пожал плечами: «ничего не поделать, уже зажег».

2.