Адепт

С минуту он стоял так, не шевелясь, закрыв глаза и откинув голову назад, потом задержал дыхание и заставил свой разум скользнуть за пределы окружающей реальности. Из островка безмолвия в центре собственного “я” вознес он слова короткой молитвы-заклинания.

— О Звезда Морей, Могущественнейший Разум, стань светом передо мной и позади меня, — прошептал он. — Стань маяком во мгле, путеводной звездой, что защитит меня…

Поначалу он не ощущал ничего, кроме шума далекого прибоя — собственного сердцебиения. Потом тишину разом разрезало дыхание ветра, коснувшееся его лица ободряющим поцелуем. И стоило ему назвать себя, как забрезжил рассвет.

Сначала это было всего лишь неяркое свечение. По мере того как оно усиливалось, он обнаружил, что стоит в центре пустого помещения с голыми каменными стенами. Прямо перед ним в стене была массивная, окованная железом дверь, напоминающая тюремную. На вбитом слева от двери железном крюке висел тяжелый, покрытый ржавчиной ключ.

Воздух в помещении был напитан злобой. Адам ощущал ее нервными окончаниями — это напоминало потрескивание ионизированного воздуха в грозу. Источник злобы находился по ту сторону тюремной двери. У Адама не возникало сомнений в том, что источник этот некогда откликался на имя Майкл Скотт.

Долгую минуту Адам изучал обстановку: пытался оценить кроющуюся за визуальным образом психическую основу. Логика символа диктовала ему единственно возможные действия: взять ключ, отпереть дверь и освободить заключенный за ней дух Скотта. Это казалось подозрительно простым, но и альтернативы этому он не видел. В конце концов, прекрасно понимая, что идет на риск, он взял себя в руки и потянулся к ключу. Тот снялся с крюка без малейшего сопротивления.

Адам мысленно облегченно вздохнул и пристальнее присмотрелся к ключу. Он был тяжелый, из-под ржавчины проглядывала замысловатая гравировка, но точная его форма почему-то ускользала от взгляда. Стараясь не обращать внимания на тревожное покалывание в затылке, он вставил ключ в скважину и с усилием повернул по часовой стрелке.

Замок щелкнул, и дверь распахнулась. В то же самое мгновение Адама охватило пламя.

Огонь окружал его со всех сторон. Он попытался вырваться из него и обнаружил, что привязан к высокому столбу. Высоко над головой уперлись в небо две башни готического собора, окутанные клубами жирного дыма. Площадь перед ним была заполнена толпой зевак, осыпавших его проклятиями на каком-то древнем наречии.

Невыносимый жар пронизывал его ноги, обугливая плоть. За какие-то несколько секунд вся нижняя половина его тела скрылась в огне. Рев пламени заглушил крик, готовый вырваться из его горла. Спасения не было… не было…

НЕТ!

В самый разгар муки он заставил себя мыслить внятно. Это не Париж! — кричала современная часть его рассудка. — Париж был тогда. Это — теперь!

НУ ЖЕ!

Ты не Жоффруа де Сен-Клер! Ты — Адам! Сэр Адам Синклер — лорд Стратмурна — барон Темпльмора — Повелитель Охоты!

Цепляясь как за соломинку за эти слова — ниточку, связывающую его с его нынешним “я”, — он словно молитву повторял свои имя и титулы: пусть прошлое останется в прошлом. Языки пламени дрогнули под напором его убежденности, в это краткое мгновение передышки он собрался и призвал спасительные силы, что были дарованы ему Светом. Новая энергия забурлила в нем весенним ручьем. Узы, связывавшие его, порвались и рассыпались в прах; огонь, злобно шипя, погас. Подобно фениксу с фамильного герба Синклеров, его освобожденный дух взмыл из золы прежних воплощений. Когда обычные чувства вернулись к нему, он снова стоял в смотровой морга центральной больницы Бордерз.

Перегрин смотрел на него с нескрываемой тревогой. Стоило Адаму открыть глаза, как он бросился к нему.

— С вами все в порядке? — спросил он.

Адам осторожно кивнул — голова его слегка кружилась. Из-за плеча Перегрина вынырнуло лицо Маклеода.

— Черт возьми, что случилось? Вы кричали. Я уж испугался, как бы кто из официантов не прибежал на шум.

Адам сделал глубокий вдох, приходя в себя.

— Какое-то мгновение мне казалось, что прошлое повторяется снова, — хрипло ответил он.

— Вы имеете в виду ваше прошлое, — констатировал Маклеод. — Что это было, какая-то ловушка?

— Не совсем, — нахмурился Адам, вспоминая, — не столько ловушка, сколько… скажем так, побочный эффект заклинания, которое наши надменные приятели использовали, чтобы обуздать Скотта.

Маклеод продолжал вопросительно смотреть на него, так что ему пришлось объяснить подробнее.

— Попробуем по-другому, — вздохнул он. — Скажем так: заклинание нацелено на то, чтобы… активировать резонансы прошлого. Всякий, попадающий в это поле, рискует пережить эпизод из собственной истории.

— Значит, вы считаете, они ожидали какого-то вмешательства? — спросил Маклеод.

Адам задумчиво покачал головой.