Адепт

Он подождал, пока Перегрин усвоит эту информацию.

– Как бы то ни было, названия у нас нет – и мы не можем упрекать в этом Скотта. В своем состоянии он сделал все, что мог. Будь ситуация не столь критической, если бы его состояние позволило ему без труда говорить с нами, он мог бы сказать нам и больше, возможно, даже в подробностях. Однако вышло так, что он был призван и связан мучительным заклинанием, так что ко времени, когда мы с ним встретились, он был слишком истерзан. Если бы мы и дальше удерживали его, это продлило бы его мучения. Честь обязывала меня освободить его, что я и сделал.

Перегрин погрузился в мрачные размышления. Маклеод взял блокнот и задумчиво перелистал его.

– Похоже, придется нам проделывать все это самым сложным путем, – вздохнул он. – То есть пользуясь лупой и частым гребешком. По крайней мере мы уже можем исключить все средневековые замки, расположенные вдалеке от воды. Я вот думаю, не стоит ли мне сравнить все эти рисунки с аэрофотосъемкой исторических мест Шотландии.

– Если не удастся найти другим путем, обязательно попробуем, – согласился Адам, когда Маклеод положил блокнот обратно на стол между ними. – Впрочем, возможно, короткий путь все-таки найдется.

Его собеседники удивленно повернулись к нему.

– К счастью, нам известно, что дух Скотта имеет воплощение в наше время, и это ребенок, – сказал Адам. – Если мы найдем его, я, возможно, смогу извлечь из его подсознания нужную нам информацию, которая направит нас по нужному пути.

– Это маленькая девочка, – вдруг выпалил Перегрин прежде, чем успел обдумать свои слова.

Оба изумленно посмотрели на него. Перегрин смущенно замолк, стараясь воскресить в памяти образ, мелькнувший на мгновение и не всплывавший на поверхности до самой этой минуты.

– Я… прежде, чем Скотт заставил меня рисовать… – пробормотал он, тщетно пытаясь ухватить ускользающее видение. – Я увидел… на мгновение… кажется, маленькую девочку.

Он умоляюще посмотрел на Адама и в полнейшей досаде тряхнул головой: картина не возвращалась. Адам огляделся, удостоверился, что к ним никто не входит, потом протянул руку и положил на лоб Перегрину.

– Закройте глаза, Перегрин, и расслабьтесь. Сделайте глубокий вдох и медленно выдохните. – Адам убрал руку, взял со стола блокнот, открыл чистую страницу и придвинул его к Перегрину.

– А теперь вернитесь в мыслях в ту больничную палату, к тому образу, что показал вам Скотт: к той девочке, которая является теперь воплощением Скотта. Кивните, когда увидите ее.

Прикрытые веки Перегрина дрогнули, потом он чуть заметно кивнул.

– Отлично. – Не отрывая взгляда от медиума, Адам протянул руку к Маклеоду за ручкой и сунул ее в пальцы Перегрину. – А теперь откройте глаза и нарисуйте то, что видите. Я сделаю так, чтобы вас ничто не отвлекало.

Перегрин сонно открыл глаза – а ручка тем временем уже порхала по листу. Почти не моргая, он полностью сосредоточился на своей задаче. Он не поднял взгляд, даже когда официантка принесла графин с водой. Когда он закончил рисунок и отложил ручку, Адам дотронулся до его руки.

– Замечательно. А теперь проснитесь и возвращайтесь к нам.

Перегрин несколько раз глубоко вздохнул, приходя в себя. Адам взял блокнот и повернул его так, чтобы и Маклеоду было видно. Инспектор только покачал головой; Перегрин тоже наклонился посмотреть на результат своей работы.

На стерильно-белой больничной койке лежала с закрытыми глазами девочка от силы четырнадцати– пятнадцати лет, а то и меньше. Чуть вьющиеся волосы обрамляли веснушчатое лицо, что придавало девочке задорный вид, однако болезненно сжатый рот и поза ее хрупкого тела под больничной простыней говорили о мучениях. По обе стороны от койки легкими штрихами были намечены стоящие люди, но условность изображения не позволяла сказать, родители это или медики – шариковым стержнем Перегрин не смог добиться той же передачи деталей, что и карандашом.

– Очень интересно, Перегрин, – сказал Адам, повернувшись к нему. – Именно это вы и видели в морге?

Перегрин кивнул.

– Да, только я сразу же забыл об этом и не вспоминал до последней минуты. Наверное, образы замка вытеснили все остальное. От этого может быть какой-нибудь толк?

– Гм, возможно. Ноэль, вам это что-нибудь говорит?

Инспектор со вздохом покачал головой:

– Боюсь, что нет. Это может быть любая больница и любая девочка.

– Да, но это современная больница, и уж никак не любая девочка, – настаивал Адам. – Судя по внешности, она принадлежит к европейской расе, ее возраст около двенадцати лет, по обе стороны от койки, похоже, стоят ее родители, и еще… что это там, в ногах кровати, Перегрин? Уж не карта ли?

Перегрин вздрогнул и, наклонив голову, вгляделся в набросок. В таком положении он, казалось, почти мог различить медицинскую карту на спинке кровати, удержать ее в фокусе.

– Адам, введите меня обратно в транс, – прошептал он, роясь в кармане в поисках карандаша.

Маклеод удивленно приподнял бровь. Адам с опаской покосился на дверь за спиной Перегрина, но тут же положил руку ему на запястье.

– Перегрин, что вы такого увидели?