Адепт

Спустя пару минут я почувствовал себя вполне сносно и даже сумел встать при поддержке друзей. Дышать я уже мог нормально, последствия от удара эледийца благодаря воздействию мощных плетений практически исчезли, кости срослись, и рука уже работала, но мышцам требовалось чуть больше времени, чтобы войти в норму. Все-таки ускорение в бою с рассветником меня порядком вымотало. Однако радовало то, что моему противнику-человеку будет намного хуже — он-то ведь не маг и даже не вампир, так что огребет незабываемых ощущений по полной программе. И сомневаюсь я, что ради его лечения местные маги будут тратить много силы. Скорее, активируют общеукрепляющее плетение и этим ограничатся.

После того как я совершил подвиг, утвердившись на ногах, меня тут же потянуло на новые, и я доковылял до королевской ложи. Там Шеррид вручил мне кинжал с золотой рукоятью, который на фоне остальных полученных мной столовых приборов выглядел приятным разнообразием. Остальные призеры сейчас обретались в лазарете или только направлялись в него, так что перед монархом я предстал в гордом одиночестве. А король держался молодцом, он ничем не выдал, что моя победа доставила ему какие-то проблемы, тепло поздравил и заодно толкнул для народа длинную речь, после чего отпустил восвояси, в заботливые руки друзей.

А те сразу принялись делиться своими впечатлениями от тех боев, которые я пропустил. Оказалось, что, несмотря на скоротечность, они были весьма насыщенными и, как заметила Киса, очень познавательными для профессионалов. Но не успела вампирша скинуть мне хотя бы один мыслеобраз в подтверждение своих слов, как прибежала Лакрийя, оставившая своего принца в ложе, крепко обняла меня и выдала новую порцию поздравлений. Мельком посмотрев на небо, покрытое редкими облаками, я понял, что соревнование продолжалось часа четыре, и время близится к ужину. При мысли о нем желудок напомнил, что нормально пообедать мне так и не дали, поэтому я прервал эльфийку и поинтересовался у друзей, не хотят ли они подкрепиться, а в ответ получил веселые улыбки и ехидное замечание вампирши:

— Узнаю нашего Алекса! Вместо того чтобы порадоваться победе на самом тяжелом соревновании Турнира, он думает лишь о том, чтобы набить свое брюхо.

— Там, где я родился, есть поговорка — война войной, а обед по расписанию. В ее мудрости сомневаться не приходится, так что пошли, перекусим, раз на фронтах наступило затишье. Лакрийя, у тебя какие планы? Отправишься с нами или вернешься к Дишару?

— Разумеется, с вами. Мы же после ужина сразу в замок поедем, не так ли?

— Так. Просто я подумал, что принц окажется чуть более решительным и пригласит тебя во дворец. Видимо, ошибся. Эльфийка слегка смутилась и сказала:

— Вообще-то, Дишар так и сделал, но я отказалась.

Внимательно оглядев Лакрийю и прислушавшись к ее чувствам, я понял, что у этой парочки отношения развиваются полным ходом. Похоже, принц действительно вызывает симпатию у эльфийки, и сейчас она очень хотела бы отправиться вместе с ним, но что-то заставило ее выбрать нас. Интересно, что же?

— Еще не поздно передумать, — сказал я Лакре, не желая лишать ее удовольствия.

— Нет, пойдемте, отпразднуем наши победы! — решительно заявила девушка и, подхватив Хора под локоть, первой двинулась к выходу.

Я лишь пожал плечами и двинулся следом. Если ушастая решила отказаться от насыщенной ночи, это ее право. Но мне непонятно, чем же Дишар сумел ее зацепить так, что теперь она не только отзывается о принце в восторженном тоне, но и не против покувыркаться с ним в постели. А ведь именно это предполагал его высочество, когда приглашал Лакру во дворец, тут никаких сомнений нет. Значит, либо она ему тоже нравится, либо принц все-таки хочет ее использовать в своих целях. Особенно, если Дишар в курсе планов своего отца.

На выходе с Арены мы едва не попали в давку, но вскоре вместе с потоком зрителей оказались на улице и отправились на поиски подходящего трактира. Как я и опасался, ближайшие были заняты, а как выяснилось чуть позже, в остальных тоже не осталось свободных мест. Пришлось нам возвращаться назад, забирать своих парнов, а потом, не солоно хлебавши, ехать домой. Но и тут нас поджидала неудача — улицы столицы были заполнены народом, каретами и всадниками, поэтому продвигались мы медленно, слушая вдохновенную брань извозчиков. Ведь пользоваться своими способностями я не хотел — чего рисковать понапрасну?

По пути я осмотрел ножичек и признал, что рукоять у него красивая, рельефная, украшенная мелкими рубинами, а вот лезвие — полная ерунда. Сталь плохая, с гномьей и близко не валялась, никакой гравировки мастера не наблюдалось, короче — кухонный ширпотреб. Извлекать его из ножен на людях категорически не рекомендовалось, чтобы не опозориться, поэтому я решил продать свой приз при первой же возможности, вместе с кубком, оставленным в замке.