Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Здесь…, - смертное тело Амана повторило это слово, когда его психические щупальца нашли истину, которую он искал.

Когда он коснулся ее, Аман понял, что ошибся. Капеллан не обладал знанием об Имперских силах, он ничего не знал о диспозиции войск или планах обороны. Его секрет был гораздо более мощным, гораздо более смертельным. Он скрывал гнев, ярость в чистом виде. Огненный ореол пламени, который обернулся вокруг его души, как змея. Аман попытался сбежать, чтобы вывести свой разум в безопасность тела. Но было слишком поздно. Ярость нашла новый дом, новое вместилище, готовое принять кровавую жажду и не собиралась отказываться от своей добычи.

Абаси Аман закричал.

Дверь распахнулась. Ворвались двое членов Братства и нацелили лазганы на Аполлуса.

— Владыка Аман…

Абаси взревел и бросился на охранников, сбивая их на пол. Случайный лаз-выстрел попал в бедро Аполлуса. Другой же задел цепи, выжигая глубокие отметины в металлических звеньях.

Охранники закричали в дичайшем ужасе, когда Аман принялся за них. Он был голодным зверем, загнанным в угол, сгорбившимся на четвереньках. Он издал низкий и дикий рык, разрывая двух культистов голыми руками, и впиваясь зубами в их плоть.

— Пока я дышу — я есть гнев, — оскалился Аполлус, с усилием срывая цепи с запястий и рук и раскачиваясь, ломая цепи у ног. Его плечо захрустело и вспыхнуло болью как сухая растопка, когда он упал на землю.

Аман повернулся к нему, слюна и окровавленные куски плоти падали из его рта.

В полной боевой броне космодесантник Хаоса мог с легкостью одолеть истерзанного Аполлуса. Но в плену ярости предатель был взбешен и не сконцентрирован. Аполлус сражался среди таких воинов дольше, чем большинство людей жили. Он мог предсказать удары Амана, прежде чем враг нанесет их.

Скользящий правый хук, Аполлус развернулся, обмотал кулаки длинной цепью, свободно свисавшей с запястья, и ударил Амана в лицо. Кровь забила из носа, забрызгав алым лицо Аполлуса.

Космодесантник Хаоса ответил шквалом ударов. Капеллан отбивал их руками, выжидая подходящего момента, несмотря на острую боль, говорившую о переломе плечевой кости. Он с ревом рванулся вперед и нанес удар снизу вверх. Голова колдуна дернулась назад. Аполлус воспользовался моментом, нанеся еще два удара, а потом схватил Амана за затылок и ударил его головой.

Аман с криком отступил назад, размахнулся ногой и ударил Расчленителя.

Керамитовый сапог с хрустом врезался в лодыжку Аполлуса, и тот упал. Капеллан вскочил на ноги, хромая, чтобы не переносить вес на поврежденную ногу, проклиная себя за беспечность. Он не мог позволить себе этого, он должен держать свою жажду крови под контролем.

Аман рыча поднялся, из его рта тянулась нить слюны и с шипением падала на пол. Запах крови Аполлуса врывался в его голову как нож, он желал сожрать костный мозг капеллана, смакуя каждый клочок его плоти. Заорав, Аман понесся вперед.

Боль побежала по жилам Аполлуса как расплавленная сталь, когда он бросился вперед, избегая Амана и одновременно оборачивая цепь вокруг горла космодесантника Хаоса. По инерции он развернулся и оказался на спине предателя. Он затянул цепь горящими от усилий руками, пока Аман бился, пытаясь сбросить его.

Аман упал на одно колено, его булькающий рев затих в горле, когда цепь передавила трахею. Он бился у ног Аполлуса в смеси паники и ярости, пока зверь внутри боролся со смертью.

— Умри, предатель, — прохрипел Аполлус сквозь окровавленные зубы и вырвал голову Амана из плеч.

Даже после смерти, Аман продолжал бороться, его пропитанное адреналином тело содрогалось на земле.

— Твое место у глотки нашего врага, — всплыли в памяти капеллана слова Люцифера, пока он наблюдал за последними конвульсиями и спазмами врага.

— Будь проклята твоя кровь, — ощерился Аполлус, наклоняясь, чтобы взять клинок Амана. Он поговорит с хитрецом-библиарием, когда их пути пересекутся.

Покрытый кровью, как предателя, так и своей, Аполлус вспомнил красный цвет его брони, до посвящения в капелланы.

— В крови мы едины. Бессмертны, пока хоть один готов пролить кровь. Аполлус очистил палец зубами, окропил его едкой слюной, и выжег на груди символ Расчленителей — зазубренное лезвие.

Металлический лифт гремел шестеренками, пока не остановился. Аполлус распахнул дверь-сетку и вышел в коридор, оставив изувеченные тела двух членов Братства истекать кровью. Его пульс ускорился, когда он вспомнил, как его пальцы сомкнулись вокруг аорты первого врага, и удовлетворяющий хруст шеи второго. Это был третий патруль, с которым он столкнулся после побега. Капеллан надеялся, что этот патруль не последний.

— Его кровь — это сила, — Апполлус прошептал молитву одними губами, когда начал спотыкаться. Изматывающий побег избавил организм от большей части токсинов истязателя, адреналин исцелил его как очищающий огонь, темные струпья коркой крови покрывали его торс, где его плоть начала заживать. Но ужасная боль в костях никуда не делась, также как и едкий пот, покрывавший его тело.