Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— Пока мы живем, кровь течет, — Теале начал произносить первую строчку Сангвис Моритура.

— И остановится только в смерти! — продолжили остальные.

— Пусть наша кровь льется неудержимым потоком, когда от наших рук погибнут те, кто её пролил!

— Наша кровь — наша сила, перед смертью она бежит быстрей!

Так звучал гимн ярости, в пересохшие губы впились острые клыки. Кровопийцы готовились дорого продать свои жизни.

Геста направила на них свой посох и рассмеялась.

Камни разлетелись во все стороны, осколки статуй святых сбили с ног нескольких генокрадов.

Из пробоины в стене в облаке пыли показался брат Эндрамиэль. Его черный саркофаг был покрыт белой каменной пылью, а сдвоенные кровавые кулаки нетерпеливо вращались. Он повернулся и ударил механической рукой, превращая гибридов в кровавые пятна. Глаза Гесты расширились от удивления, и она выплеснула всю накопленную психическую энергию на дредноут. По броне Эндрамиэля заиграли пурпурные молнии. Он пошел напролом, сбросив с себя колдовское пламя, и нанес фальшивой святой удар кулаком. Она споткнулась, большую часть удара принял на себя её психический щит. Геста оскалилась, замахнувшись посохом. Её удар попал по ноге боевой машины с громким звоном. Брат Эндрамиэль пошатнулся, и Геста издала победный вой, но дредноут вытянул вперед кулак и выстрелил из прикрепленного к нему штурмового болтера. Гесту разорвало на части.

Брат Эндрамиэль отвернулся от разорванных останков магоса и обратил свою ярость на рой. Цедис и остальные бросились в атаку.

Зажатые между разрушительной мощью дредноута и повелителем Кровопийц генокрады были обречены. Их когти не могли пробить саркофаг Эндрамиэля — они срывали священные свитки, следы крови и краску, но не могли пробить адамантиевый слой брони. Генокрады погибали под ударами Эндрамиэля, насаженные на Гладиус Рубеум, разваленные надвое силовым посохом Гвиниана, разорванные цепным мечом и молниевыми когтями.

Эрдагон пал, но резня продолжалась.

Цедис убил еще одного полу-ксеноса, прошив его череп ударом меча.

— Идем, — хрипло произнес Гвиниан, — наша цель находится внутри. Я чувствую их, а они меня. Их мать мертва, но они все еще не боятся.

Космодесантников осталось всего трое — Теале, Цедис и Гвиниан. Теале повернулся в сторону дредноута, добивающего последних генокрадов. Сангвинарному мастеру пришлось кричать, чтобы его услышали сквозь оглушающий рев дредноута.

— Я должен остаться здесь и отстраниться от кровавой ярости. Эрдагона еще можно спасти, а генное семя брата Гермиса требует извлечения. Пусть удача и ярость ступают с вами, пойте гимны битвы с радостью.

Цедис кивнул сангвинарному мастеру, и Теале приступил к своей мрачной работе. После Эндрамиэля во двор начали прибывать боевые братья, и бой почти закончился. Цедис подозвал отделение, и они отправились в катакомбы под Реликварием Санктум Святой Катрии.

Сколько же святых дев было похоронено здесь? В конце лестницы начинался широкий вымощенный мрамором коридор, в стенах которого располагались гробницы, по пять в высоту, в каждой из них содержались мумифицированные останки. Гробницы были установлены на равномерных интервалах и все заняты ссохшимися трупами.

Кровопийцы продвигались вперед, в их жилах бурлила «жажда».

В гробнице, переделанной в грубую пародию на ясли, они нашли чистокровных генокрадов. Когда ангелы смерти вошли в комнату, женщины и хилые мужчины с пустыми глазами выхватили хнычущих существ из колыбельных, расставленных вокруг трона из костей и железа. Четыре лапы держались за каждого суррогатного родителя, а в их шеи уткнулись фиолетовые морды. Околдованные люди пытались защитить их адских детей своими собственными телами. Некоторые из них подняли оружие, но были быстро сражены из болтеров.

От этой отвратительной семьи исходила волна психической угрозы. В холодных глазах измененных детей-чужаков горела ненависть.

— Не убивайте их прямо сейчас, — приказал эпистолярий Гвиниан своим суровым и грустным голосом, — мне нужно получить информацию из их разумов.

Дети матери Гесты зашипели, их продолговатые языки облизывали острые зубы. Змеиные глаза, наполненные глубокой и ужасной мудростью, рассматривали космодесантников. Фальшивые матери сновали над детьми, будто те были людьми, не видя их мерзкий облик.

Гвиниан расстегнул шлем со звуком разгерметизации, положил его на пол и направил свой взгляд на рой ксеносов.

— Узнайте меня, гнусные, отвратительные чудовища, я пришел получить то, что ищу, — глаза Гвиниана засветились, и он потянулся к чудовищам.

Чистокровные генокрады одновременно издали жуткий крик, отдававшийся не только в воздухе, но и в голове. Руки в бронированных перчатках напряглись.

— Стойте! — приказал Цедис. «Жажда» угрожала помешать им выполнить миссию столь близкую к завершению, — не стрелять!

Гвиниан медленно открыл глаза. Его суровое лицо расплылось в улыбке победителя.

— Повелитель, информация у меня.

— Ты можешь установить путь скитальца, брат? Мы найдем источник этого заражения?