Адептус Астартес: Омнибус. Том I

— В этом и состоит моя мысль, капитан! Почему мы сражаемся с чужаками? Зачастую в намерения пришельцев не входит натравить на нас соотечественников. Но даже когда ксеносы заинтересованы лишь в убийствах, разве конечная угроза не проистекает от населения Империума? Не хищники ксеносов наносят нам максимальный урон, но безумства и разобщение, вызванные страхом перед пришельцами! Намного больше вреда будет причинено именно так, а не действиями самих чужаков. Так что, сражаясь с ксеносами, мы тем самым устраняем угрозу со стороны граждан Империума.

— А твари подобные Двухсотглазому? Враги, обитающие за гранью?

— Вы слишком умный индивидуум, капитан Дениятос, чтобы обсуждать столь простые вещи, — ответил Кайеда. — Двухсотглазый даже не появился бы в нашей вселенной, не призови его адепты Бесконечной Спирали, которые до обращения к Тёмным силам были кислородными фермерами и работягами из улья. А ужас и страх, окружающий выпущенного на волю демона, вызывают даже большие разрушения, чем мог бы сотворить сам Двухсотглазый.

— Получается, что враги — мы сами, — подытожил Дениятос, в голосе его зазвучали гневные нотки.

— Нет, брат, — ответил Кайеда, — мы — не обычные люди. Ты — Астартес, а я — инквизитор. В нас есть та сила духа, которой не обладает большинство. Что даёт нам возможность распознать истинного врага и сразиться с ним. Поэтому именно на наши плечи должна опуститься ноша по правлению и защите Империума, ибо достанься она населяющим его миры гражданам, враг победит, а Империум будет разорван на куски…

— Гражданам, как Вандир, — высказался Дениятос.

— Лучшего примера не мог бы привести я сам, — согласился инквизитор.

Дениятос опёрся на панель управления, приблизившись лицом к окну. Вырывавшиеся в верхние слои атмосферы шторма Архангельска оставляли после себя длинные спиралевидные красноватые шлейфы газов. Вспышки пламени отмечали места столкновения космического мусора с телом планеты. Глубоко возле ядра Архангельска газ становился плотнее и горячее, и иногда в верхних слоях появлялись выбросы светящегося жёлтого газа. Именно эти пожары раздует Экстерминатус, чтобы спалить планету дотла.

— Я начинаю понимать, на каких основаниях инквизитор может требовать гибели миллионов людей, — произнёс Дениятос.

— Всё так и есть, — подтвердил Кайеда, — но даже инквизитору такие решения не даются легко. Поскольку человечество является странным врагом. Мы не можем уничтожить его просто потому, что оно представляет угрозу для нас, так как мы обязаны его защищать. Я придерживаюсь философии, гласящей, что Империум является проекцией воли Императора и должен быть сохранён. Допустить бессмысленное насилие, значит проигнорировать волю Императора. Таким образом, мы должны аккуратно отсечь заслуживающих смерти, чтобы сохранить большую часть человечества. Таково наше бремя — тех, кто стоит в стороне. Принимаемые нами решения — самые тяжёлые из тех, которые только можно вообразить.

— Так кто же мы? — спросил космодесантник. — Пастыри человечества? Сторожевые псы?

— И те и другие, — ответил инквизитор. — Среди нас — некоторые инквизиторы, Адептус Астартес, но, боюсь, не все ордены. Несколько астропатов, возможно — некоторые Адептус Арбитрес. Нас в самом деле очень мало. Не более чем штришок на поверхности людских масс. Пастухи человечества, да уж, только с поправкой на то, что в стаде полно волков в овечьих шкурах.

— Ясно, — сказал Дениятос. — Но всё же, это слова одного единственного инквизитора. Я не настолько глуп, чтобы думать, будто вы все так считаете.

— Конечно. Но каждый из нас убеждён в собственной правоте, как и я. Когда кто-то стоит особняком, как ты и я, то эта персона должна принимать собственные решения.

По орбитальной станции прокатилась дрожь, свидетельствовавшая о перенаправлении энергии плазменного реактора, расположенного под турбинной палубой. Россыпь тревожных огоньков замигала на панели управления.

— А, — воскликнул Кайеда, словно человек анонсирующий перемену блюд на банкете, — Экстерминатус.

Боеголовки Экстерминатуса, оставив за собой полоски света, вылетели из орудийных портов платформы. Казалось, они воспламенились, едва достигнув плотных слоёв атмосферы, раскалившиеся от трения корпусы подожгли газы. Боеголовок было шесть, и след от них напоминал когтистую лапу, устремившуюся к сердцу планеты.

— Всем отрядам, — раздался по воксу голос капитана Гарна. — Приготовиться к эвакуации. «Громовые ястребы» на подходе.

— Через пятнадцать минут это место поглотит атомное пламя, — улыбаясь, прокомментировал Кайеда. — Нам пора.

Кайеда был казнён в 616 М36 за государственную измену и другие преступления против Империума.