Адептус Астартес: Омнибус. Том I

Луко заметил движение, и вгляделся в полумрак архива. Из теней вышел старый согбенный человек, одетый в такие же одежды и несущий на себе те же самые символы, что и тот, кто освободил Испивающих Души из Залов Искупления. Все архивисты сбежали, но этот человек, кажущийся еще более ветхим, не проявлял страха.

— Приветствую! — сказал старик. Луко заметил у него молитвенные четки и аквилу паломника, а также вышитое на одежде изображение слепого глаза, — братья Чаши! Мое сердце радуется от того, что я вижу вас на свободе!

— Кто ты? — требовательно спросил Луко, — один из твоих паломников умер, чтобы освободить нас, хотя мы не просили его об этом. Что вам от нас нужно?

— Я лишь хочу, чтобы свершилось предначертанное судьбой, — ответил паломник, — моя жизнь сложилась так, что меня называют отцом Гиранаром. Я и мои братья — Слепое Воздаяние, ищущие правосудия, орудия судьбы, Незрячее Око. Еще до того, как я родился, судьба начала готовить нас к роли, которую мы должны сыграть в том, что уготовано Испивающим Души. — Гиранар доковылял до Луко и сжал его огромную лапу своими крошечными сухими ладонями.

— Я рад, что дожил до этого момента! Когда я испил из священного сосуда, то не осмеливался даже попросить судьбу о том, чтобы встретить тот день, когда чаша переполнится!

— Объяснись, — сказал Луко.

— Мы принадлежим к длинной череде тех, кто всеми силами старался, чтобы этот день настал, — продолжил Гиранар, — Черная Чаша, Серебряный Грааль и бесчисленное множество других шли тем же путем, который гарантированно пересекся бы с путем Испивающих Души и позволил воплотить судьбу. Ты должен выбраться на свободу, капитан Луко, ты и все твои боевые братья! Ты должен сражаться здесь и увидеть, как происходит то, что должно произойти! Я разбил твои оковы, но лишь ты можешь наносить удары!

— Какую судьбу? — спросил Луко, — если мы здесь для того, чтобы что — то сделать, то для меня это новость. Нас доставили на «Фалангу» против нашей воли, и, сколь бы неблагодарно это ни звучало, о свободе мы тоже не просили.

— А теперь сразитесь в последней битве! — сказал Гиранар. Глаза старика горели, как будто он смотрел сквозь Луко и видел какое — то религиозное откровение, — вместо мрачной казни вы умрете в бою, а ваша жертва изменит Империум к лучшему! Этот момент изменит ход истории человечества, капитан!

Луко притянул Гиранара ближе. Ростом старик едва достигал солнечного сплетения капитана.

— Тот, кто жаждет последнего сражения, — сказал Луко мрачно, — никогда не участвовал в настоящем бою.

— Для судьбы не имеет значения, что ее орудия не знают о своей роли, — сказал Гиранар, — я благословлен знанием грядущего. Вы, капитан, не менее благословлены тем, что оно откроется вам в момент славы.

Луко отпустил Гиранара. Паломник не боялся. Космический десантник не знал страха потому, что взял его под контроль, переломил и отказался от него как от чего — то ненужного. Гиранар же не боялся изначально, словно даже нависший над ним разъяренный космодесантник был деталью много раз просмотренной пьесы.

— Ты напоминаешь мне одного знакомого, — сказал Луко, — его звали Изер и, подобно тебе, он был верующим. Пешкой силы намного более могучей и темной, чем мог себе представить. Она его впоследствии и убила. Среди Испивающих Души ты не найдешь много новых друзей, отец Гиранар.

— Как я уже сказал, — ответил старик, — были и другие. Мне просто повезло больше всех.

— Капитан! — донесся из глубины архива, из отбрасываемых сводчатыми проходами теней, голос Тирендиана, — я нашел кое — что, на что ты захочешь взглянуть.

Луко пошел на голос. Библиарий стоял в сводчатом проходе, ведущем в другое помещение, неярко освещенное несколькими прожекторами, лучи которых падали на сотни предметов, расположенных так, словно являлись экспонатами музея.

Около ста комплектов силовой брони были расположены на стойках таким образом, что, казалось, рядами выстроились сами космодесантники. Доспехи Испивающих Души, все еще заляпанные грязью и пеплом Селааки, с отметинами, оставленными зарядами оружия некронов и когтями духов, которые чуть не погубили столь многих. Разбитая в схватке с верховным лордом некронов броня Сарпедона находилась там же. Как и броня Луко с небрежно нанесенными символами отступника поверх темно-фиолетового цвета ордена.

Рядом с броней лежало оружие. Болтганы были уложены, словно в арсенале. Топор Меркаэно, личное оружие Сарпедона. Силовой топор сержанта Грэва и молниевые когти Луко. Краска на огромных бронированных перчатках почернела и местами отвалилась от постоянного воздействия силового поля когтей.

— Зал хранения улик, — с улыбкой произнес Тирендиан.

— Вооружаемся! — взревел Луко, — Тирендиан, пошарь в округе и найди боеприпасы и элементы питания.

— Похоже, нам все — таки удастся здесь закрепиться, — произнес Салк, увидев оружие. Несколько Испивающих Души уже шли к своим доспехам, а сержант Грэв направился прямиком к силовому топору. Взяв его в свою мутировавшую руку, он внезапно начал выглядеть больше как Испивающий Души, как воин, чем как тот, кого держали в плену.