Адептус Астартес: Омнибус. Том II

Повелитель Трупов заметил мимолетное движение и резко повернул голову. Существо не позволяло увидеть себя, но Повелитель Трупов подозревал о его присутствии. Оно всегда приносило с собой густой аромат разложения. У него было нечто вроде крыльев, хотя в полете существо не издавало ни звука.

Смерть, приходящая на бесшумных крыльях.

Странное создание. Оно могло по желанию становиться видимым и не имело определенной формы. Насколько мог сказать Повелитель Трупов, чем дальше удалялся от Мальстрема Черное Сердце, тем эфемернее становилась материальная оболочка существа.

Так и не сумев толком рассмотреть тварь, Повелитель Трупов повернулся обратно к своему хозяину. Несомненно, увлеченность Гурона Серебряными Черепами граничила с манией. Конечно, его заинтересованность прогностикарами была объяснимой. Несмотря на жестокость и могущество, Гурон Черное Сердце был глубоко суеверным воином, который во всем старался отыскать знамения и пророчества. То, что он сам не мог видеть и читать нити судьбы, только провоцировало его гнев. Он никогда бы сам в этом не признался, но Повелитель Трупов слишком хорошо его знал. Он постарался успокоить тирана:

— Они придут, мой лорд. Я в этом не сомневаюсь. Завод слишком важен для ничтожного Империума, чтобы оставить его в наших руках. Серебряные Черепа наверняка проглотят наживку и придут, а затем мы убьем тех, кого должны, и заберем себе тех, кого сможем.

Черное Сердце пару секунд пристально смотрел на него, прежде чем махнул через плечо.

— Пройдемся, Гарреон.

— Как прикажете, мой лорд. — Апотекарий глубоко и уважительно поклонился. Ему было приятно видеть Черное Сердце таким энергичным и полным сил. Он разительно отличался от того Гурона, который когда-то балансировал между жизнью и смертью, оградившись от бесконечной боли. Но это лишь временное улучшение. Так было всегда.

На пути через завод на плац двое Красных Корсаров представляли собой любопытное зрелище. Они казались полными противоположностями, несмотря на очевидное сходство, обусловленное их общим наследием. По сравнению с массивным бронированным телом Гурона Черное Сердце Повелитель Трупов казался почти хрупким. Оба воина были без шлемов, и косматая грива, венчавшая голову апотекария, резко контрастировала с наполовину обритой, наполовину закованной в металл головой Черного Сердца.

Доспехи лорд Красных Корсаров держал в идеальном состоянии, по крайней мере, настолько, насколько это позволяли многочисленные трещины в керамите и повреждения от оружия, полученные за долгие годы сражений. Их часто ремонтировали, хотя, будучи подверженным перепадам настроения, Гурон сменил куда больше умелых мастеров, нежели остальные воины. С пояса у него свисало несколько талисманов и амулетов: три человеческих черепа и даже высохшие руки. Еще там болтался длинный фиал из толстого стекла, заключенный в богато украшенный резьбой металл. Никто не знал, что в нем находится. Никто даже не спрашивал.

Он источал угрозу, и любой не из числа космических десантников старался поскорее убраться у него с пути и из его мыслей.

Бархатную ночную тьму Гильдара Секундус начала разбавлять серость предрассветной мглы. Розоватый проблеск на далеком горизонте намекал на скорый восход солнца, в воздухе все еще чувствовался запах дождя. Гурон Черное Сердце глубоко вздохнул, аугментический глаз прожужжал и щелкнул пару раз. Встроенные в него сенсоры отслеживали ионизированные частички в воздухе. Способность предсказывать погодные условия нередко давала огромное преимущество в сражении.

— Скоро будет еще один шторм, — заметил он.

— Похоже, на планете это обычное дело, — согласился апотекарий. — Плохой климат и дурная экология. Я рад, что нам не придется здесь надолго задерживаться. Гильдарская система начинает меня утомлять.

— Ты устал от системы, старый друг? Или просто тебя снедает нетерпение? Ведь на «Волке Фенриса» тебя дожидается один Серебряный Череп. Уверен, твои инструменты подождут еще пару часов.

— Вы знаете меня слишком хорошо, — воскликнул Повелитель Трупов. — И все же, признаюсь, перспективы меня интригуют. Жду не дождусь, чтобы сломить одного из них.

— Гарреон, ты самый хитрый из всех, кого мне приходилось знать. Уверен, твои опыты окажутся крайне продуктивными. И чем больше мы узнаем о Серебряных Черепах, тем больше шансов подчинить их себе.

— Едва ли они оценят этот жест, мой лорд. — Апотекарий задумчиво посмотрел на зубчатые вершины. — Серебряные Черепа не увидят в нем большие возможности, как вижу их себе я. Боюсь, их сердца слишком огрубели. Они преисполнены устаревшей концепции благородства. Их разумы слишком покорны воле Бога-Трупа. Но в этом и заключается их слабость, о да.

Апотекарий отвернулся и посмотрел на своего командира.

— В их сердцах тлеют сомнения насчет искренности прогностикаров. Если мы разожжем их, если сможем превратить из чего-то безобидного и неопределенного в нечто осязаемое, то сможем расколоть Серебряных Черепов изнутри.