Адини. Великая княжна. Книга первая

-Будем действовать по обстоятельствам! Если увидим, что нам дарят очень дорогое, последнее, то будем щедро благодарить в ответ! А мальчикам-пажам и музыкантам тоже надо подбирать коллекцию национальных и сословных костюмов. Не только, чтобы в них выступать, но и просто пройтись со мной неузнаваемой по улицам. Кстати, Костик и Андрей! Разработайте план, как бы нам на днях прогуляться по примечательным местам Москвы, не привлекая к себе внимания. Я, Ксюша Сыромятникова, двое- трое парней, например, в мещанской одежде бродят по Охотному ряду, по лавкам, кондитерским, паркам. Торгуются, угощаются расстегаями и пирожными, развлекаются. А сзади, на приличном расстоянии как бы невзначай идут за нами несколько мастеровых или студентов – дополнительная охрана.

Наше сборище прервал Александр Сергеевич Пушкин. Он напомнил, что сегодня вторник, а по вторникам встречаются в салоне Каролины Карловны Павловой, куда я очень хотела попасть. Пушкин попросил, чтобы я уже собиралась, потому что хочет поехать туда пораньше, так как договорился встретиться с одним начинающим молодым писателем и поговорить с ним в спокойной обстановке, пока не нахлынет основной поток посетителей.

А этим начинающим писателем оказался… Как вы думаете кто? Михаил Юрьевич Лермонтов собственной персоной! Симпатичный поручик. После нашего знакомства, Лермонтов с гордостью показал новенький томик “Героя нашего времени”.

- Вот только что забрал из типографии! Пока только в единственном экземпляре! Я потом вам, дорогой Александр Сергеевич, пришлю экземпляр с дарственной надписью!

- А можно мне посмотреть? – не удержалась я.

Лермонтов неохотно протянул мне книжку, а я ухватилась за неё и хотела листать! Ага! Щас! Это вам не 21 век! Здесь, чтобы прочитать новенькую книжку, надо сначала разрезать её листы.

- А можно, - смущенно промолвила, - пока вы будете обсуждать свои дела, я тихонько посижу вон на той скамейке, почитаю. Ну, пожалуйста!

- Конечно, Шурочка! – Михаил Юрьевич сначала опешил от такой наглости, заколебался, а потом добродушно улыбнулся.

- Извольте принести мне нож для разрезания страниц! – тормознула какого-то слугу в ливрее. Вообще-то салон Павловой отличался аристократической изысканностью, даже многочисленные слуги были одеты в красивые ливреи с гербовыми пуговицами! А уж о самом убранстве комнат нечего и говорить! Не хуже, чем у нас в Зимнем!

Получив изящный костяной ножичек, я уселась и начала разрезать страницы книги. Читать её мне не особо и нужно было: хорошо помнила содержание романа ещё со школьной скамьи. В своё время написала школьное сочинение “Образ Печорина” так, что наша учительница русского языка и литературы Евгения Дмитриевна ставила мою работу всем в пример, просила меня зачитать эту работу перед своим классом, а потом и перед параллельным. И, соответственно, щедро осыпала меня за это пятерками. Так что о Печорине я была готова поболтать с автором бесконечно долго. И хотела его этим удивить.

За каких-нибудь полчаса я разрезала все листы, просмотрела, вспомнила текст. И вроде бы с сожалением отдала книгу обратно автору. Шепнула ему:

- Прочитала! Мне очень понравилось! Хотелось бы с вами поговорить об этой замечательной книжке и её главном герое!

- Неужто прочитали всю книгу? Что-то сомневаюсь.

- А я очень быстро читаю! Владею новейшей немецкой техникой скорочтения! – соврала.

-Давайте уже в конце вечера обсудим, а то начали съезжаться гости. Нам спокойно поговорить не дадут!

- Сейчас буду знакомить вас, Шурочка, со многими известными людьми! – это сказал стоявший рядом с Лермонтовым Александр Сергеевич.

Пушкин подводил меня к группкам людей, здоровался, представлял меня, говорил: “ Знакомьтесь, это моя протеже Шурочка, приехала из провинции! Очень талантливая барышня! Рекомендую сегодня её послушать!” Я, в свою очередь, кланялась и делала реверанс. Потом Александр Сергеевич представлял мне этих господ.

К моему разочарованию, кроме М.Ю. Лермонтова я не услышала ни одного имени более-менее известного мне деятеля. Нет, фамилии вроде как бы знакомые, где-то их слышала. Но… Среди присутствующих были Хомяков Алексей Степанович, историк и писатель, поборник православия и старины, выступавший за созыв нового Земского собора. Погодин Михаил Петрович также был профессором Московского университета, писателем, публицистом и издателем. Шевырев Степан Петрович – историк, критик и поэт. Писатель Аксаков Сергей Тимофеевич, автор знаменитой сказки “Аленький цветочек”, пришел на вечер с сыновьями Иваном и Константином.

Это были так называемые “славянофилы”. Другая группа людей называлась “западниками”. К ним относились Грановский Тимофей Николаевич – декан историко-филологического факультета Московского университета, знаменитый ученый-медиевист, Кетчер Николай Христофорович, поэт, переводчик и известный московский врач, Кавелин Константин Дмитриевич, недавно закончивший юридический факультет Московского университета, кандидат права, подающий большие надежды как историк и правовед.