Адюльтер. История одной измены

– Не беси, – без тени эмоций выдаёт сухо. И всё равно улыбаюсь, глядя на исчезающую за углом спину. Обнимаю подбегающую попрощаться дочь. Не выходя из кухни. Не пересекаясь с ним больше взглядом. Лишь слыша звук щелчка дверного замка. Убираю рассыпавшийся по плите кофе. Доливаю в турку воду, которая успела испариться почти до конца. Улыбаюсь, чувствую легкое поглаживающее по спине движение. Поворачиваюсь, неловко смотря в ласковые мамины глаза. Заметила? Не могла видеть из дальней комнаты… Но слышать отголоски… Чёрт! Стыдно. Нелепо… По-детски глупо. Вести себя так, словно ты не одна. Пора съезжать? Не краснеть от контроля. Не оправдываться за свои действия и слова.

– Извини, – опускаю взгляд в пол.

Смотрит нежно, отогревая улыбкой.

– Не за что. Впервые за долгое время могу признать, что была не права.

Глава 25

Ты так настроена видеть худшее,

что даже не видишь хорошее у себя под носом.

Blacksails

Холодный нос, уткнувшийся в мою щеку. Вздрагиваю от пробегающего по коже мороза. Крепкие руки не дают отстраниться, прижимая к себе. Мыски не касаются пола. Иллюзия невесомости, вызывающая веселый смех. Сжимающиеся сильнее объятия. Выдавливающие из легких воздух. Заполняющий их на вдохе запах парфюма с нотками мускатного ореха и терпкой сладости. Вкусный и притягательный. Падающие с его волос прохладные капли воды, заставляющие липнуть футболку к телу. Уворачиваюсь, морщась с улыбкой.

– Ты весь мокрый и холодный, – фыркаю, стряхивая в сторону с мягкого ежика волос растаявший снег.

– На улице сильно метёт. Едва дошёл от машины до двери подъезда. Согреешь или продлишь пытку, вытащив на ветер и мороз?

– Отошлю к маме отпаиваться горячим чаем, – упираюсь локтями в плечи, смотря в его бесстыжие глаза. – Поставь уже меня на пол! Я, конечно, не против, чтоб меня носили на руках, но удержание силой мне не по нраву, – слегка бью кулаками по спине, демонстрируя попытку освободиться.

– Поцелуешь – отпущу, – выдаёт с невинной улыбкой, а в глазах так и плещутся черти.

– Мам, – протягиваю громко, с улыбкой наблюдая за его реакцией на её появление в дверях.

– Здравствуй, Дим. Обижаешь? – произносит смеясь.

– На руках ношу, – уточняет игриво, – а она не впечатлена.

– Время течёт, а вы не меняетесь, – улыбается нежно. – Останешься или поедете куда?

– Катюшу соберешь и отчаливаем? – серьезным взглядом смотрит прямо в глаза. Совсем не тем, что мне привычнее. Не мальчишеским и не дерзким… Повзрослевшим, что ли…мужским. Осекаюсь.

– Она с отцом, – пытаюсь не дать погрустнеть улыбке, чувствуя проскользнувший мышечный спазм. Не заметил? Вида не подал. – Забрал с утра.

– Тогда беги переодеваться, – опускает вниз, подталкивая в комнату. Целует в щеку маму, следуя за ней на кухню и о чём-то тихо говоря.

Остаюсь в комнате одна, глядя на разыгравшуюся за окном непогоду. Ветер, закручивающий на пустой детской площадке снежные вихри. Хмурюсь от одного созерцания. Не хочу никуда идти… И я вовсе не там, где сейчас быть должна… Чем он с дочкой занят сейчас? Как у них дела? Откидывая в сторону вещи, разворачиваюсь и с грустью выхожу из комнаты. Заинтересованно следую на обрывок Димкиной фразы:

–. ..Вы сказали ему примерно то же, что и я.

– Знаешь, боюсь, я была не права.

Хмурюсь, уточняя из-за угла:

– О чем мило беседуете? – в один миг меняя выражения их лиц. Словно вырывая из реальности. Неловкость. Заговорщический, отведенный, скрытный взгляд. Поглотившая гармонию серьезность. Тишина. Отсутствие и намека на полуулыбки. Настораживаюсь… Усмехаюсь открыто, болезненно заключая.

– Понятно. Обсуждали меня.

Зачем здесь знак вопроса? Я сама же за них отвечаю.

– Некрасиво, – по крупицам, словно роняя сквозь пальцы, теряю оставшееся настроение. – Извините, что прервала… Я всего лишь шла сказать, что за окном… в общем, мы остаемся… Вернее, Дим, дома остаюсь я.

Ухожу под опущенный взгляд друга, отбивающего дробь пальцами по поверхности стола. Под брошенные вслед мамины фразы о том, что я не так всё поняла… Противно. Выигрывать, решившись пойти ва-банк. Они ведь не в курсе, что я не слышала главного. Отчего-то чувствуют себя виноватыми передо мной… А я блефую! Только от этого не менее больно! И никто не станет объяснять причины. Зачем? И так ясно, что все бессовестно лезут в мою жизнь. Правят её так, как хотят, не спросив меня! Крутят игры за моей спиной! Для чего? Чтоб вновь быстрее забилась в угол? Перестала доверять самым близким? Родным? Словно правда до меня не дойдёт. Тайное, всегда становится явным… Неосознанно подводят к тому, чтобы я, отвернувшись и не веря уже никому, осталась одна?