Адюльтер на трупе (СИ)

- Какой ещё Петя? – вытаращила я глаза, - не знаю такого.

- Да? Значит, этот сержант тебя уже не интересует?

- Не сержант, а лейтенант, - насупилась я, - и его зовут Макс.

- Ясно, Василий.

- Мама!

- Что? – улыбнулась маман, и наманикюренной ручкой послала

мне воздушный поцелуй.

- Мама! Ты...! – и я задохнулась, так как не нашла слов для достойной отповеди.

- Хочешь сказать, что твоя мамочка – стерва? – засмеялась

маман, - но язык не поворачивается сказать такое родной

матери?

- Я совсем не это...

- Да ладно тебе, – махнула рукой маменька, - то, что я стерва, я

сама знаю.

- Женщины обычно это не афишируют, - скривилась я.

- А я исключение из правил, - ухмыльнулась маман, - и потом. Рядом с дочерью, на диване, можно.

- Угу! – промычала я, и положила ногу на ногу, - ответь честно, чем тебе Максим не нравится?

- Честно? – задумалась маман, - да ни чем. Милый, симпатичный, но я не хотела бы заполучить в зятья мента. Это раз, но это не основная причина.

- Основная причина, я полагаю, Дима, - прищурилась я.

- Да, это и есть основная причина.

- С торговцем наркотиков я жить не буду, - решительно заявила я.

- Да с чего ты взяла...

- Всё, больше ничего слушать не желаю, - я встала с места.

- Какая ты стала, – вздохнула маман.

- Какая?

- Жестокая.

- Вот уж не правда. Кстати, этот граф Дракула гроб забрал? – вспомнила я.

- Забрал.

- Слава Богу, видеть уже не могу, как это стоит в гостиной.

- Перестань ты его Дракулой называть. У него имя есть.

- Да, Дмитрий Глебович Северский, торговец дурью, и по совместительству мой бывший муж, - скривилась я, - ненавижу его.

- Ага, значит, любишь, – подхватила маман.

- Мама! – застонала я.

- Любовь и ненависть, две вещи...

- Несовместимые, как гений и злодейство, - закончила я.

- Наоборот, очень даже совместимые. Ненавидишь, значит, ревнуешь.

- Что за бред? – поморщилась я, и отправилась к себе.

Манюня в моей комнате растянулась на кровати, задрав кверху лапы, я присела на краешек кровати и стала чесать ей брюшко. Кошка замурзилась, вскочила, и поставила лапки мне на плечо. Пожалуй, с кошками мне легче всего общаться.

Они такие бесхитростные, ласковые, мне так нравятся зелёные

глазищи моей Маняшки, которые смотрят на хозяйку с

любовью и щурятся.

Я обняла свою любимицу, и прижала к себе.

- Ну, что, продувная бестия? Что мне делать? Где искать разгадку на свои вопросы?

Я положила кошку на кровать. Взяла томик сонетов Шекспира, и углубилась в чтение.

Но мысли всё равно текли в другом направлении, и я позвонила Богдану, вспомнив, что обещала устроить его племянницу в ГИТИС.

- Привет, - воскликнула я, - узнай всё, что сможешь, о Нивенко Розалии Юрьевне.

- Ладно, а ты не забыла о моей просьбе?

- Нет, я всё помню, - заверила я его, и поспешила отключиться. И тут же набрала номер декана.

- Михаил Афанасьевич, здравствуйте, - весело воскликнула я, едва услышав щелчок.

- С кем я говорю? – растерялся декан.

- Это Вика Миленич, - воскликнула я, - вы меня не узнали?

- Вика? – ахнул Михаил Афанасьевич, - это и в самом деле ты?

- Да, это я, - я вытянула ноги на кровати, и прижала к себе кошку.

- Ох, Викуля, ну, как ты там? Как жизнь молодая? – засмеялся

он.

- Жизнь бьёт ключом, - усмехнулась я, - Михаил Афанасьевич, а вы не могли бы оказать мне одну услугу?

- Я даже догадываюсь, какую, - хмыкнул он, - кто-то из твоих знакомых к нам собрался поступать? И нужна помощь в этом?

- Как вы догадались?

- Да мне постоянно с такими просьбами звонят, - пояснил

Михаил Афанасьевич, - я тут недавно Катю видел.

- Не надо о ней, - вздохнула я, - мне до сих пор грустно, я считала её своей названной сестрой. Тот изумрудный гарнитур так и лежит до сих пор, я его не одевала. Неприятно.

- Это понятное дело, - согласился Михаил Афанасьевич, - ладно, у тебя-то как дела? Детей ещё нет?

- Есть, - воскликнула я, - дочка Василиса.

- Наверное, тоже будет актрисой, как и ты?

- Вышла вся актриса, - хмыкнула я, - я бросила лицедейство, развелась с мужем, и сейчас начинаю свой бизнес.

- Неужели тебя не затянула сцена? – изумился Михаил Афанасьевич.

- Нисколечко, - воскликнула я, - ой, мне тут электронное письмо пришло, - услышала я, что компьютер подал голос.

- Ну, ладно, - он записал данные девушки, и отключился, а я открыла ноутбук.

Так, Нивенко Розалия Юрьевна... Оппаньки! Да она сидела! И что за глупость такая?

Она сидела за мелкие кражи, сроки были мизерные, и, откинувшись последний раз, а у неё были три ходки, она просто исчезла. Ничего не понимаю.