Адъютант палача 2

— Позвольте с вами не согласиться… — попытался возразить Аскет, но был прерван взмахом руки Аристократа, который продолжил свою речь.

— Я согласен с вами, что глупо предоставлять раскольникам возможность, открыто вести свою службу. Но они действительно русские люди и сейчас общество не переубедить. Хотя, всё это вопрос времени. Прежний император отменил законы своего брата, и всё вернулось на круги своя. Только кто вернёт отнятые земли, состояния и здоровье, приговорённых к каторге? — в словах говорившего почувствовалась неприкрытая ненависть, — Может, вы знаете, как восстать из мёртвых? Намедни пришло послание, что мой брат умер на строительстве этой проклятой железной дороги.

Собеседники дружно перекрестились и ненадолго замолчали.

— Господа, надо смотреть на ситуацию шире, — тишину нарушил густой баритон Воина, — Изменения произошли везде, куда ни кинь взгляд. И вскоре они примут необратимый характер. При этом с виду всё делается во благо государства, а на деле страдают лучшие фамилии страны. Никто не возражает против отмены крепости, но при чём здесь ограбление помещиков? Я уж молчу про жестокие меры против несогласных. Далее, этот чёртов немец решил разорить большинство благородных людей, имеющих проблемы с кредиторами. Но людям, завладевшим вниманием Его Величества этого мало! Им потребовалась и его сердце! Они подложили под него эту блудливую девку Долгорукую, через которую намерены управлять страной. Император стал холоден с законной супругой и совершенно забыл о своей семье. Дошло до того, что собственных родных братьев Александр начал ссылать в удалённые уголки империи. Это просто немыслимо!

Хорошо, что в этот момент, говоривший не видел лица Вельможи. Он бы сильно удивился гримасе брезгливости, скривившей лицо, вызванной его словами.

— Полностью согласен, Ва… — Аскет понял, что чуть не проворился, и быстро исправился, — Ваше превосходительство, подтверждаю всё сказанное. Такое впечатление, что императора околдовали.

— А ещё военная реформа, которую задумал этот либерал Милютин, — фамилию министра Воин произнёс так, будто выплюнул, — Дело это нужное с чем опять никто не спорит. Вот только, что это за идея разрешить простолюдинам обучаться в кадетских училищах и давать им офицерские звания? А его заигрывания с нижними чинами? У России скоро не будет боеспособной армии!

Ага, ещё раз ухмыльнулся про себя Вельможа. Ты больше всего переживаешь, что оторван от кормушки. Вслух он этого не сказал, так как сам был изрядно напуган и взбешён сложившейся ситуацией. Но была у него одна слабость, которая перевешивала страх. Потому он и согласился участвовать на этой встрече, где представлял мнение нескольких персон. Вернее, была ещё одна сторона, настаивающая на его участии, которой он не мог отказать. Больше всего в жизни Вельможа любил деньги. А сейчас он лишился огромной части своих доходов. Годами он создавал образ неподкупного служаки, при этом выстраивая целую цепочку посредников и союзников, через которую поступали деньги. Многие даже не знали, кто в итоге получал вознаграждение. И та самая вторая сторона прекрасно знала об этой слабости высокопоставленного чиновника. А так как она платила в фунтах, вернее, золотых соверенах, то он не мой ей отказать. Дабы не уводить их тайную вечерю в сторону пустопорожней болтовни, Чиновник решил, что пора принять какое-то решение.

— Господа, все мы прекрасно понимаем, что проблемы, происходящие вокруг, касаются не только наших интересов, но и России. Поэтому предлагаю определить тактику наших дальнейших действий. Только давайте здраво смотреть на вещи. В данный момент поколебать клику, захватившую власть, не представляется возможным, — видя, что Аристократ хочет перебить, он поднял руку, попросив продолжить свою речь, — ЕИВ канцелярия, жандармерия и гвардия преданы императору и даже не помышляют о мятеже.

— Что за чушь! Кто здесь говорит о чём-то подобном? Мы хотим отодвинуть от трона нескольких паразитов, — лицемерно и, кажется, дрогнувшим голосом воскликнул Воин.

Вельможа чуть не расхохотался в голос, так это было забавно и одновременно мерзко. Он и не предлагал ничего подобного, хотя это могло стать решением проблемы. Ответил же чиновник совершенно иное.