Адъютанты удачи

– Но письма были во Францию…

– За границу…

– И у места было такое странное название…

– Раматюэль, да!

– Так что мы невольно…

– У меня, например, очень хорошая память…

– Да, и я запомнил…

– Мы запомнили…

Алексей в совершенном изумлении переводил взгляд с одного на другого.

– Вилла «Роза», синьор Полане! – торжествующе выпалил наконец один из чиновников.

– Полан, – поправил его синьор Веспуччи степенно. – У французов конечное «е» не читается.

– Ах да, верно. Значит, Полан.

– Вы уверены? – уточнил Алексей.

– Абсолютно уверены! Клянусь Мадонной, синьор!

Офицер молча вручил посетителям деньги. Вне всяких сомнений, почтовые чиновники их заслужили.

– Значит, Полан или Полане? Как это пишется?

Вне себя от восторга перед щедростью молодого человека чиновники написали на листке имя адресата – месье Мертеля и его полный адрес.

– Polane… Вилла «Роза»… Раматюэль… Франция.

Каверин глубоко вздохнул. Наконец-то удача улыбнулась ему.

– Господа, – сказал он визитерам, – я благодарю вас от всего сердца!

Чиновники просияли. Даже пятясь к двери, они умудрялись кланяться, повторяя при том:

– Если вам что-нибудь еще понадобится…

Оставшись один, Каверин вытер платком лоб, кликнул Филиппа и довольно сварливо осведомился у него, куда запропастилась Полина.

– Мадемуазель отправилась делать покупки на Корсо, – ответил Филипп.

Значит, Пантеон был только предлогом, понял Алексей. И решил, что так он этого барышне Серовой не спустит.

Полина явилась к вечеру. За барышней Серовой следовали приставленные к ней Видоком люди, которые с физиономиями мучеников тащили множество коробок и свертков.

– Я вижу, вы хорошо посетили Пантеон, – съязвил Алексей.

– И не говорите! – не моргнув глазом, подтвердила Полина.

– Я уже распорядился уложить наши вещи, – продолжал офицер. – Мне удалось выяснить имя человека, которому Мертель-Карон отправлял письма. Так что мы возвращаемся во Францию и едем в Раматюэль.

Глава 23 Таинственный господин Полан. – Круг чтения и глубокомысленные выводы. – О том, как Каверина застали врасплох, а Полина даже не удивилась

Итак, через несколько дней бешеной скачки через Италию и Францию Каверин с Полиной прибыли в Раматюэль, живописную деревушку на берегу Средиземного моря, недалеко от Сен-Тропеза. Жили здесь в основном рыбаки и виноградари. Единственная вилла располагалась недалеко от города.

– Вам нужен месье Полан? Но он уехал…

Полина глубоко вздохнула. Итак, все оказалось зря. Прибудут в Париж с отчетом к Видоку, а похвастаться им будет совершенно нечем.

– Когда уехал? Случайно, не в феврале? – спросил Алексей.

– Да, месье. Где-то в самом конце месяца…

Опять этот треклятый февраль, черт его подери! Что за дата такая, если два человека, один – в Риме, другой – в Раматюэле, как по мановению волшебной палочки, снимаются с места и исчезают без следа?

– А на виллу можно взглянуть? – спросила Полина. – У меня один родственник болен чахоткой. Возможно, он захочет жить здесь.

Сопровождаемые немолодой костлявой женщиной, которая присматривала за домом, агенты обошли комнаты.

– Дом принадлежит месье Полану?

– Нет, он только его снимал.

– Может быть, он оставил адрес, по которому с ним можно связаться? – спросила Полина. – Я хотела бы спросить его впечатления по поводу жизни здесь, – быстро добавила она.

– Мне неизвестно, как с ним связаться, – последовал ответ. – Он уехал внезапно, сказал, что у него важное дело. Впрочем, не знаю, какие у него могут быть дела, он был так болен…

– Болен? – насторожился Алексей.

– Да. Все время лежал в постели, редко выходил.

Полина не стала говорить, что это еще ничего не доказывало. Таинственный месье Полан мог быть действительно болен – но мог и выдумать болезнь в качестве предлога, чтобы нигде не показываться.

– Как он выглядел? – допытывался Алексей. – Кажется, я был одно время знаком с его кузеном. Тот высокий…

– Нет, месье Полан невысокий, это точно. Правда, я почти его не видела…

– Откуда же вы тогда знаете, что он невысокий? – не удержалась Полина.

– Мне однажды отдали стирать его костюм, мадам, – с готовностью ответила женщина.

Мысленно особые агенты воздали хвалу женской наблюдательности.

– А что еще вы можете о нем сказать? Какой он вообще из себя?

– Старый… Ему лет семьдесят, не меньше. Голова совсем седая. Глаза, по-моему, голубые, такие пронзительные… Иногда, когда ему делалось малость получше, он ходил гулять – долго стоял на берегу, смотрел на море… По-моему, ему было очень тяжело.

Алексей закусил губу. Старик… Семьдесят лет… Значит, в 1792 году ему было лет двадцать шесть. Мог ли он что-то знать о краже драгоценностей? Несомненно.

«Но при чем тут Рим, – подумала Полина, – и пресловутый Мертель-Карон?»

– Наверное, для содержания такой виллы нужно много людей, – вслух предположила она. – Сколько слуг было у месье Полана?

– Один.

– Всего один?

– Да. Еще с ними был доктор, и… и все.

– Как их звали, вы, случайно, не помните?

– Слугу, по-моему, Жан, а доктора… Месье Этьен. Да, именно так.