АДминистрация

Меф сидел за решёткой, в месте, где обычно прохлаждались отбросы общества. А теперь он сам был в подобном месте не потому, что он сделал что-то не так, а потому, что сунул свой нос куда не надо. Что теперь его ждёт? Eго действительно обвинят в убийстве семьи, он проведёт остаток жизни в тюрьме, а настоящий убийца будет жить припеваючи на свободе. Меф только начал жить, он ещё ничего не добился, а уже сядет в тюрьму? Даже если его отпустят, он навсегда запятнает себе репутацию.

– Я требую телефонный звонок, – крикнул он охраннику возле камеры. Тот лениво посмотрел на него и перестал жевать бутерброды, после чего грузно встал и дал ему телефон.

– У тебя только один звонок, давай побыстрее.

Единственными, кому мог позвонить Меф, были его родители. Они сейчас были в другом городе, но если что, они ведь смогут ему помочь? Он начал набирать номер, он с надеждой ждал, когда они ответят, но услышал лишь: «Абонент временно недоступен». Этот предательский голос оператора только что лишил его билета на свободу. Охранник выхватил телефон и ушёл.

– Я же так никому и не позвонил.

– У тебя был один звонок, и ты его упустил, – сказал толстяк и продолжил жевать бутерброды.

Меф никогда не думал, что окажется в подобной ситуации, но он видел кучу фильмов про это, он надеялся, что в жизни всё работает так же.

– Я требую адвоката!

– Адвокат будет утром, – ответил охранник с набитым ртом.

Утром?! Он что, и вправду проведёт тут ночь, в этом гадюшнике. Он решил, что если буянить, то будет только хуже, поэтому придётся вести себя спокойно, авось они отпустят его раньше. Он сидел и смотрел то на стену, то на жующего охранника. В животе у Мефа начало урчать, он почти не ел все эти дни. Он даже не пытался просить еду, он уже знал ответ. Хорошо, что он один в этой камере, а то мало ли с кем ему пришлось бы делить её.

Охранник взял газету (он сидел близко), и Меф тут же увидел главный заголовок: «Эгоистичная мать убила свою дочь». Как они могли? Все новости в округе были только об этом, газеты они очерняли Теми. Для этих свиней это была лишь очередная громкая сенсация, из которой они хотели выжать всё. Каждая газета наперебой поливала бедную Теми и Флиресу чем только можно, никого не волновала правда и то, что это были живые люди. О них говорили так, словно они были выдуманными, журналистов волновал лишь громкий заголовок. Но хуже всего было то, что вскоре все об этом забудут. Эта новость погремит пару дней, а потом всё – как никто и раньше не знал о Зелубах, так и потом о них никто и не вспомнит. Всё вернётся на круги своя, только погибшие не вернутся, только Мефу придётся жить с этим.

За это время, пока он сидел в камере, в голове Мефа начало происходить страшное – мысли, твердящие: а что, если все это правда (он не хотел в это верить), но что, если правда то, что Теми убила Флиресу? Вдруг она была в таком отчаянии, что просто не могла найти другого выхода, как покончить со всем этим. Она не могла содержать одна ребёнка и отдать её куда-то она тоже не могла. Что, если ей пришлось это сделать, а потом она не смогла жить с этим? Меф пытался гнать эти мысли, но они продолжали забивать его голову. Что если Метфов был прав? У Мефа и вправду не было никаких доказательств, даже идей, кто бы мог это сделать. Это не мог быть какой-то сумасшедший, он бы не смог так всё спланировать. Если даже он убил бы Флиресу, то кто убил Теми? Она явно сначала искала бы дочь, да и откуда взялись вещи похитителя в её квартире, он не мог так быстро туда проникнуть. Всё это подводило юношу лишь к одному, к горькой правде. Это всё объясняло, даже то, почему за столько лет Теми не пошла его искать – она его ненавидела, он просто воспользовался её слабым характером, обесчестил и бросил. Это, Меф, должен был бы её искать, если бы действительно любил её, но он лишь думал о самом себе. Всё это, он сам, его лень и безответственность толкнули Теми к этому отчаянному поступку, забравшему две несчастные жизни. Его действительно надо было бы судить, это его газеты должны были называть монстром.

Меф и сам не понял, как просидел ночь, словно он был в какой-то коме. Утром его пробудил голос: «Мистер Фетхен, вы свободны», – это был голос женщины в элегантном костюме. В полубезумном состоянии, ничего не понимая, всё, что додумался спросить Меф, было: «Кто вы?».

– Я адвокат Энд-Тру Тебека. Я всё уладила, вы можете идти.

– Могу идти? Меня не посадят в тюрьму?

– Нет, за что? Вы просто немного подебоширили, к тому же это Ваше первое правонарушение. В этот раз всё должно было бы обойтись простым предупреждением, но видимо, раз вы поругались с полицией, Они решили оставить Вас здесь на ночь.

– Правда, я свободен? – он всё ещё не понимал. – А что с расследованием?

– Да, Вы действительно можете идти. О каком расследовании идёт речь?

Ответ был очевиден, Метфов лишь его запугал, но, если Меф снова сунется, его точно посадят, и, разумеется, дело они закрыли.

– Ни о каком. Спасибо Вам, мисс Энд-Тру.

– Не стоит. Зовите меня просто, Тебека.

– Это слишком большая честь для меня.