Адмирал ФСБ. Документальный роман

На тот момент техники у нас практически не было. На запросы НФА Герман Алексеевич отвечал, что техника в командировке, через неделю вернётся. Людей, которые помогали с вывозом, мы надежно спрятали. «Где такие-то люди?» — «Сказано: в командировке. Скоро будут».

Виктор Алексеевич Смирнов:

Думаю: слава Богу, что выводом Каспийской флотилии занимался Угрюмов, а не кто-то другой. Ситуация была тяжелейшая. Советского Союза не существует, республика объявила о государственном суверенитете, в этой ситуации Особый отдел — уже практически не по праву загостившийся на чужой территории. И с ним ещё цацкаться? Мы у себя дома, это всё наше — и кончен разговор! Мотайте в свою Россию, пока трамваи ходят…

Возложенную на него задачу Герман выполнил блестяще. Тут у него немного были развязаны руки. Дело в том, что в то время начальником военной контрразведки был вице-адмирал Жардецкий — уважаемый человек, который не боялся принимать ответственные решения. После «путча» ГКЧП его освободили от должности, не обращая внимания на огромные заслуги.

Александр Владиславович Жардецкий:

С Особым отделом Каспийской флотилии Москву связывал отдельный кабель. Народный фронт, придя к власти, имел возможность прослушивать любые телефонные разговоры — из здания ЦК, Совмина, КГБ республики, прокуратуры. Спецсвязь с Германом была единственной защищенной нитью, куда они не могли проникнуть. По этой связи он докладывал о ситуации, по ней же получал из Центра распоряжения.

В Каспийском училище было много секретной документации. В частности, по АПЛ, поскольку там готовили химиков для атомного флота. (Дурацкое решение, говоря задним числом, но что поделаешь — так было.) Я помню, что говорил ему: «Герман, сделай всё возможное, чтобы в сейфах не осталось ни одного листочка!» Герман занимался не только своим отделом, он вывез и все документы командования Каспийской флотилии.

Выход из бухты им пытались блокировать. Угрюмов предложил выделить несколько кораблей, которые бы, скажем так, проложили судну с архивами чистый фарватер. Стрельба была, но жертв не было: стреляли на испуг — под форштевень, поверх голов.

Всё оружие вывезти, естественно, не смогли, но большую часть — да. Там же были стационарные установки, береговая артиллерия еще с Первой мировой войны — чуть ли не с картузным заряжанием. Их взорвали вместе с капонирами.

ГРУшники базировались не в военном городке, а в самом Баку. За городом, километрах в пятнадцати, у них был небольшой отряд — порядка ста человек: в основном слухачи — слушали эфир. Их и документацию тоже вывозили на кораблях Каспийской флотилии. Герман их знал, и они его хорошо знали, сотрудничали тесно.

Оперативное чутьё ему было Богом даровано. Еще до пролития крови в Азербайджане к нам поступила информация, что среди азербайджанских чекистов появились отдельные личности, лояльные к НФА, и через них идет утечка секретной информации. Некоторые сообразительные товарищи составили для себя прогноз событий и, видимо, решили заранее подготовить себе платформу. Мы в Центре знаем, что им нельзя давать задание — противник тут же будет осведомлён. Зачем же тогда?.. А у них оперативные учёты, спецтехника, наружка… Ломаем головы. Что-то надо делать! Набираю телефон Германа:

— Какие у тебя отношения с КГБ Азербайджана?

— Прекрасные.

— В каком смысле? Ты что, всем там доверяешь?

— Нет. Я убедился, что оттуда идет утечка информации. Мои люди проверили — подтвердилось.

— Тогда что же ты делаешь?

— Как что? Приходится обманывать.

— Как?

— Ну, допустим, мои ребята взяли под наблюдение иностранца. Я им докладываю, что взяли под наблюдение, а сам показываю карточку совсем другого человека. Их наружка топает за ним день, другой, третий, пока мы по своим каналам прокачиваем нужного господина.

Александр Витальевич Лад-к:

Я был срочником, старшиной 1-й статьи, когда выводили корабли в Астрахань. Мы сопровождали важный груз, со мной были еще четыре матроса. Запомнившаяся на всю жизнь картина: мы входим в Астраханский порт, а на пирсе стоит Герман Алексеевич и машет нам рукой. Он успел добраться на машине через Чечню и Дагестан — ушел последним, как капитан с тонущего корабля. Такое запоминается!

Лариса Григорьевна Соколова, двоюродная сестра:

Славик Авт-ов рассказывал, что когда Каспийская флотилия — та её часть, что сумела «отсудить» для себя Россия, — ушла своим ходом в Астрахань, с офицерскими семьями на борту, Гера ещё должен был остаться в Баку, чтобы завершить какие-то важные дела. Разумеется, азербайджанская сторона знала об этом, знали и те, кому он во время смуты в республике всячески становился поперёк дороги. Гера прекрасно понимал, что его постараются из республики живым не выпустить. Его служебную «Волгу», номера её отлично знали, сам он был тоже заметной фигурой — не перепутаешь ни с кем. Видимо, друзья-азербайджанцы также его проинформировали: вас приказано живым не брать.