Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)

— Да Бог с тобой, не паникуй! Ты ж видишь, у нас всё спокойно. Да и молдавский народ не такой вспыльчивый и горячий, как в Закавказье. А то, что ты видел сборища у памятника Штефану Челмаре, плакатики на ограде Центрального парка — так молодой дури надо ж выход иметь. Да там и заводил-то — всего несколько человек…

— Попомните мои слова: если превентивных мер не примете, то завтра станете заложниками этих «нескольких человек». И все граждане республики с вами впридачу.

Так безмятежно чувствовали себя некоторые особисты не только в Молдавии. А потом-то, когда маховик раскрутился, стало «поздно пить боржом»…

По свидетельству одного из офицеров, однажды Герман Алексеевич даже сорвался и кричал на двух высоких чинов из МВД и КГБ, прибывших с проверкой на Каспийскую флотилию из Москвы:

— Вы что там, наших шифровок не читаете? Выходит, мои парни, рискуя жизнью, работают на «корзину»? Вы что, не информируете высшее руководство? Да вы понимаете, что развал страны уже начался?! Страну подпалили с юга, а мы вам этот прогноз давали еще год назад!!

У гнева тоже есть свои права, утверждал Уильям Шекспир. Генералы выдержали вулканический выброс эмоций капитана первого ранга, понимая, что это и есть тот самый предел, когда самообладание перестаёт быть добродетелью. Ему ответили, что Лубянка постоянно держит Горбачёва в курсе событий и сводки по ситуации в Азербайджане каждое утро кладутся ему на стол.

…Власть в Баку тем временем перешла к Народному фронту Азербайджана. Город был отдан на разграбление, на территории военного городка под охраной солдат внутренних войск и курсантов военно-морского училища укрывались от погромщиков сотни армянских и русских семей. Иностранных курсантов загодя отозвали домой представители их стран.

Что испытало неазербайджанское население в те дни, можно судить по некоторым письмам, опубликованным в различных патриотических изданиях. Вот, например, судьба бакинца Ю. В. Ерёмина:

«У меня убили отца. Топором разрубили голову. Из-за квартиры, которую прокуратура забрала себе. Вопрос о её возврате или компенсации поднять было невозможно. В прокуратуре сказали: лучше сиди и не дёргайся! Заставили подписать доверенность. В консульстве России консул Бойко ответил мне, что он «поднимать национальный вопрос» не станет, а писать куда-то и жаловаться бесполезно».

Еще одна живая картинка из Баку 90-го года. Беженка Н. И. Таржиманова:

«Там творилось что-то невообразимое! С 13 января начались погромы, и мой ребенок, вцепившись в меня, кричал: «Мама, нас сейчас убьют!» А после ввода войск директор школы, где я работала (это вам не на базаре!), азербайджанка, интеллигентная женщина, сказала: «Ничего, войска уйдут — и здесь на каждом дереве будет по русскому висеть!» Мы бежали, оставив квартиры, имущество, мебель… А я ведь родилась в Азербайджане, да не только я: там еще бабушка моя родилась!..»

На улицах вывешивали плакаты: «Русские, не уезжайте: нам нужны рабы и проститутки!», «Война Армении!», «Ни одного армянина в республике!» — и им подобные. Подполковник Внутренних войск МВД СССР В. Гондусов рассказывает об увиденном тогда:

«Жёлтый «уазик» катит по проспекту Ленина. У одного из перекрестков замечаем большую группу людей. Они стоят возле груды вещей. Одеяла, ковры, стулья, покорёженный от удара об асфальт холодильник, разбитый телефонный аппарат, детские игрушки, какая-то одежда… Этот домашний скарб вышвырнут из квартиры руками погромщиков. Вещи теперь лежат кучей вперемешку с грязным талым снегом, и смотреть на них жутко. На дереве, зацепившись за ветки, болтается пододеяльник.

В одном из дворов наткнулись на труп пожилой женщины, голова которой была пробита валявшимся рядом огнетушителем.

Рация сообщила о происшествии: в одну из квартир бросили взрывное устройство. Молодому армянину оторвало пальцы на руке. «Скорая» приехала быстро. Поглядев на окровавленного человека, врач повернулся и, захлопывая дверцу, бросил: «Он нам не нужен». Раненого, предварительно перевязав, отвез на служебной машине к родственникам политработник подразделения.

И следующая ночь в городе была такой же страшной, как и предыдущая. Вновь пылали костры погромов, лилась кровь невинных людей. На наших глазах военнослужащие отбили женщину, которую волокли во двор два молодых парня. Буквально в двадцати метрах от РОВД на мусорной свалке валялись, как страшные черные куклы, два обугленных трупа. Жгли людей и на привокзальной площади.

Блокировались эшелоны с техникой для воинских частей. Боевой технике и автотранспорту нанесены значительные повреждения. Саботировалось снабжение войск продовольствием, хотя на этот счет ими заключены соответствующие договоры».