Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов)

Автор: Ещё бы не помнить, какое для российских спецслужб это было время, и, помимо прочего, огромную статью — на три номера! — в «Известиях» неугомонной искательницы «правды» Евгении Альбац, автора книги с красноречивым названием «Мина замедленного действия. Политический портрет КГБ». Заголовок статьи кричащ, суров и требователен: «Лубянка»: будет ли этому конец?» Как всегда, сердечного жару журналистке не занимать; как сказал в своё время Лев Толстой: «Не могу молчать!» — так и она садится за чистый лист бумаги, когда сердцу уже тесно и тревожно в груди… В её понимании Комитет государственной безопасности, то бишь «Лубянка», «является тем, чем была до августа девяносто первого и осталась сейчас — политической полицией. Масштабы не те, энтузиазм — не тот, суть та же, что и была все 75 лет существования КГБ. Но самое главное — ради чего автор и пустилась в реминисценции событий последних двух лет — ничего другого после тех косметических реформ, кои были произведены в КГБ, и ждать было нельзя. /…/.

Более того: эти два года показали, что для такой структуры, как КГБ, для того чтобы она могла функционировать именно как политическая полиция и отравлять жизнь обществу, не так уж важна и форма государственного устройства. /…/.

Система госбезопасности порочна в своей основе. И потому простому реформированию, бумажному обновлению — не поддаётся. И не поддастся. /…/.

КГБ был востребован в самой отвратительной своей ипостаси — в сфере подслушивания и подглядывания за политическими противниками. Это очень опасные игры».

Благородный гнев сопровождает каждую строчку этого печатного труда. «Ну, поганцы эти лубянцы! — думал, наверное, читатель «Известий», разворачивая очередной номер с продолжением. — Это ж до какой истерики даму довели!..» В это время ходил в народе анекдот: по сообщению ИТАР — ТАСС, в домашней библиотеке президента случился пожар; обе книги сгорели. Одну он даже не успел раскрасить. Может быть, поэтому Борис Николаевич, почувствовав книжный голод, набросился на «Известия» и… наткнулся на гневный вопрос журналистки: «Доколе?!» Во всяком случае, государственный документ, подписанный им, кое-где прямо-таки калькирует мысли и фразы из упомянутой статьи. Верх иезуитства — это, конечно, дата его подписания: наутро после Дня работников госбезопасности. Вместо огуречного рассола, понимашь…