Такая же небрежность наблюдалась и в фактической ударной группе, и в десантных войсках. Одна эскадрилья гидросамолетов как-то отправила крайне легкомысленную телеграмму с просьбой начиная с середины июня переадресовывать почту эскадрильи на Мидуэй – будто и мысли не допускалась, что операция может быть не только успешной; между тем доклад главнокомандующего Нагумо, обобщающий ситуацию в канун операции, содержал следующую фразу: «Боевой дух противника низок, но представляется возможным, что, когда мы приступим к захвату его позиций, он предпримет контратаку». Интересно, на каком основании он пришел к выводу, что «боевой дух противника низок»? В действительности Америка лишь затаилась, страстно желая вступить в бой, – можно заключить, что Нагумо слишком вознесся от успехов, чтобы трезво оценивать вещи.
Я ни от кого не слышал и не нашел никаких фактов, позволяющих предположить, что Ямамото проявлял самоуверенность. Тем не менее несомненно, что к этому периоду его стали рассматривать как геройского моряка наравне с Того и как непогрешимого стратега. Весь флот, включая оперативный дивизион, как видно, смирился с мыслью: если Ямамото вознамерился что-то сделать, – это неизбежно и все пройдет удачно.
Есть версия, что на самом деле Ямамото не соглашался с операцией «Мидуэй». После его гибели торпедный специалист штаба Объединенного флота Арима Такаясу говорил Чинайе Масатаке:
– Хочу напомнить – главнокомандующий в действительности был против Мидуэя. Это штабные офицеры уверяли, что план операции «Мидуэй», с которым они выступили после такой кропотливой работы, представлял личные взгляды главнокомандующего.
Это заявление Аримы весьма загадочно. Предположим, Ямамото, который во время Пёрл-Харбора отверг возражения своих офицеров штаба и насильно проталкивал свои идеи, и впрямь был не согласен с планом операции «Мидуэй», – почему он не высказался четко? Столь ли он склонен к сентиментальному уважению своих подчиненных? А может быть, Арима пытается защитить Ямамото и переложить ответственность за фиаско «Мидуэя» на плечи свои и остальных штабистов? Выяснить истину уже невозможно – Арима умер вскоре после войны.
После того как битва за Мидуэй кончилась, Ямамото не произнес ни слова в защиту своей роли в операции; вот что сказал один репортер, Кокучокаи, для газеты «Асахи симбун»: «Будь кто-то другой на его месте… и он виновен в разгроме на Мидуэе – Ямамото высказался бы».
5 мая 1942 года, в день праздника Мальчиков, на флоте оглашен следующий приказ императорского генерального штаба:
«По распоряжению Его Императорского Величества главнокомандующему Объединенного флота Ямамото.
1. Главнокомандующий Объединенного флота обязан сотрудничать с армией при занятии Мидуэя и стратегических пунктов в западной части Алеутских островов.
2. Детальные распоряжения будут даны начальником морского генерального штаба».
Вначале армия заявляла, что в этой операции не участвует, но потом согласилась – один полк (примерно три тысячи военнослужащих, входивших в отряд Ичики) выделен для оккупации Мидуэя. Побережье и острова Внутреннего моря только покрывались новой зеленью; вот строки из книги Угаки «Сенсороку»:
Праздник Мальчиков провели, готовясь к отплытию в бой. Никакой возможности хотя бы просто взглянуть на флажки с карпами. Новая листва просто буйствует на островах, испещряющих море:
В вечерних сумерках того же дня во время тренировочных стрельб в заливе Ийо взорвалась орудийная башня на линкоре «Хуига», при этом погиб пятьдесят один матрос, а одиннадцать серьезно ранены – происшествие, казалось предвещавшее недоброе операции «Мидуэй».
Спустя два дня, 7 мая, авианосец «Сохо», сопровождавший караван транспортных судов и шедший из Рабаула к подлежащему захвату Порт-Морсби, атакован и потоплен самолетами морской авиации американской ударной группы. Этот легкий авианосец водоизмещением 11 тысяч тонн, до реконструкции «Тоуругизаки», корабль-матка для субмарин, оказался теперь первым в войне авианосцем, потопленным американским флотом.