Адмирал Империи 2

«Одинокий» самовольно покинул расположение дивизии незадолго до боя и исчез с экранов. Иван Федорович надеялся, что корабль цел и невредим, любые мысли о его гибели и гибели его нового командира командующий гнал от себя нещадно. Поэтому в списке вымпелов тяжелый крейсер по-прежнему считался действующим в составе дивизии.

Погибшими же числились целых четыре корабля. В секторе сражения навсегда остались: легкие крейсера — «Фрунзе» и «Владимир Мономах», а также эсминцы — «Забайкалец» и «Стерегущий». Их экипажи сражались до конца, никто из вымпелов окруженной дивизии не повернул назад и не покинул своего места в строю, но враг числом и умением сумел нанести нашим корабля поражение и почти полтысячи космоморяков и летчиков истребителей заплатили своими жизнями за это…

Гуль и князь Михаил довольно удачно для себя начали тот бой, и сумели даже несколько потеснить 13-ю «легкую» американскую дивизию. Однако довершить разгром противника они конечно не успели, так как вслед за этим в секторе появились полтора десятка крейсеров и галер султана, которые налетели на русские корабли и атаковали их со стороны двигателей. Гуль, связанный фронтальным боем с Корделли не мог выделить для противодействия османам достаточного количества вымпелов, и исход скоротечного боя был предрешен.

Тут либо сражайся до конца, с погасшими навсегда силовыми установками и обстреливаемый сразу со всех сторон батареями противника, либо отдавай приказ на общее отступление. Как не презирал сейчас Самсонов нерадивого комдива, но по-другому в тот момент было просто не поступить. И корабли 27-ой и гвардейские корабли боевой группы великого князя Михаила, после команды своих командиров, разрушили строй и каждый самостоятельно стали выходить из окружения.

Кому то повезло и мощности его силовых установок и защитных полей хватило, чтобы вырваться на оперативный простор, но четырем вымпелам дивизии и одному из группы князя сделать этого не удалось, и они навсегда остались в секторе в качестве немого укора нашим флотоводцам…

Самсонов стеклянным взглядом глядел на цифры потерь и на текущее состояние выбравшихся из бойни остальных своих кораблей. В начале сражения у командующего под рукой была эскадра в двадцать семь вымпелов, теперь оставалось двадцать два, если считать пропавший «Одинокий». Истребителей в обеих поредевших дивизиях с трудом набиралось около сотни, большая часть МиГов погибла в неравном бою с американскими асами.

К тому же, все двадцать два вымпела были уже не той боеспособности, что несколько часов назад, совокупная мощь русской эскадры в результате потерь снизилась более чем в два раза от первоначальной. Но даже не это страшило Самсонова, корабли можно отремонтировать и доукомплектовать новыми палубниками из резерва Ставки. Самое страшное для командующего было то, что операция по деблокаде межзвездного перехода на «Новую Сербию» оказалась провалена. А это значит, что попытка трех дивизий Белова, спешащих на соединение со своими товарищами, и буквально через несколько часов готовых появиться в системе «Бессарабия», будет пресечена американцами и две части Черноморского флота так и не смогут соединиться!

И если Ивану Федоровичу не удалось отбросить противника от данного перехода, когда у него было гораздо больше сил и возможностей, то, как ему это сделать сейчас, когда рядом осталось так мало боеспособных вымпелов?! Самсонов честно себе признался, что не сможет помочь эскадре Белова, которая попала в ловушку и зажатая с двух направлений флотами Дрейка и Парсона, будет со стопроцентной вероятностью уничтожена. Русский адмирал не понимал, как предотвратить гибель трех своих дивизий, но с обреченностью смертника знал, что будет делать дальше…

— Командиров кораблей, на связь, — приказал он операторам. — Общее видеосовещание через пятнадцать минут…

Поредевшие русские дивизии сгрудились в единое построение в тридцати пяти миллионах километров от недавнего сектора сражения. Самсонов не стал отдавать приказа об отходе на прежние позиции к планете Тира-7…

— Защищенный канал настроен, господин адмирал, — сообщил оператор, — офицеры на экране…

Большой монитор загорелся, и перед командующим появилось два десятка посеревших от боли и напряжения лиц. Несколько капитанов и вовсе были с ссадинами и перевязанными ранами, корабли хорошенько болтает от прямых попаданий плазмы после того, как твое энергополе обнулено…

— Мы не будем тратить время на подведение итогов и подсчеты потерь, — Самсонов с трудом попытался говорить безэмоционально и не отводить взгляд от этих глаз, смотрящих на него, кто с укоризной, кто с неимоверной грустью и обреченностью. — Разборами полетов займутся чуть позже те, кто выживет…

На лицах каперангов и кавторангов появилась тень заинтересованности и надежды, после загадочных слов командующего.

— Что вы имеете в виду, Иван Федорович? — осторожно спросил великий князь, намекая на последнюю фразу Самсонова.