Адмирал Империи

Первое, что он увидел, или вернее, кого — была его старая знакомая Большая Капа, которая связанной лежала на полу и дикими от ужаса глазами смотрела сейчас на Ивана Савельевича. Рядом с женщиной в большом кожаном кресле сидел молодой темноволосый воин в чёрной боевой броне. Всё остальное пространство каюты занимали несколько десятков солдат, направивших свои автоматические винтовки на только что вошедших. По красному цвету в одежде, прикрывавшей надетые на них доспехи и высоким стилизованным шлемам, казаки сразу узнали своих давних кровных врагов. Это были янычары — солдаты основных штурмовых подразделений османского флота.

Русские мгновенно вскинули оружие и защёлкали предохранителями.

— Попили кофейку, — выдавил Козырь.

— Что-то аппетит у меня совсем пропал, — промолвила Поля.

— Простите меня, ребята, — со слезами на глазах повернулся к казакам, Гена, — я не мог предупредить вас… Они приказали молчать, иначе убьют мою жену…

— Понимаю, — хмуро кивнул Иван Савельевич, в это время, пытаясь незаметно включить свой переговорник на громкую связь, — но боюсь, что они убьют её в любом случае…

— Не старайся, — увидев движение казака, сказал, улыбнувшись, осман, сидящий в кресле, — «глушители» связи уже работают, ты не сможешь никого предупредить.

Действительно, музыка перестала играть, как только они вошли внутрь отсека.

Турецкий офицер поднялся с кресла и медленно подошёл к казакам вплотную. На его доспехах, на идентификационном жетоне светилось имя и звание:

«Яман Каракурт. Капудан-паша. Линкор «Абдул Кадир»».

— Какая неприятная паучья фамилия у тебя, паша, — медленно произнёс Иван Савельевич, в упор смотря на османа. — Ответь мне, что ты и твои головорезы здесь делаете?

— Казаки очень некультурные и, я бы даже сказал, дикие люди, — тот снова улыбнулся, — даже перед собственной смертью стараетесь произнести что-нибудь обидное. Но ты прав, я паук, а ты и твои друзья — маленькие беззащитные мотыльки, которые угодили в мою ловушку.

— Не такие уж и беззащитные, — вставила слово Поля, уперев прямо в грудь капудан-паше ствол своего пистолета.

— Однако в красоте женщин вашему народу нельзя отказать, — как ни в чём не бывало, продолжал осман, хищно осмотрев девушку с ног до головы. — Эту не убивать, — приказал он, обернувшись к своим солдатам.

Несколько янычар державшие на прицеле казачку переключили свои винтовки на «холостой» режим заряда.

Девушка в страхе сделала шаг назад и растерянно посмотрела на своего командира.

— Ладно, повеселились и будет, кончай базар! — сказал Иван Савельевич, грозно обводя янычар взглядом. — Осознаёте, что последует за вашими действиям? Вы незаконно пересекли государственную границу с оружием, захватили гражданское судно, совершили насилие над мирными людьми, а теперь угрожаете смертью представителям власти…

— Более того, я исполню эту угрозу очень скоро, если вы не опустите своё оружие, — перебил его Каракурт, снова садясь в кресло.

— Повторяю вопрос: Что вы все здесь делаете?

— Это же очевидно, — офицер пожал плечами, — мы хотим попасть на станцию, а вы стоите у нас на пути. Если бы не эта проверка, мои люди уже давно бы выполнили задание. Я отстаю от графика, поэтому даю вам всего тридцать секунд для того, чтобы сдаться. Надеюсь, все находящиеся здесь понимают, что у вас нет шансов победить? Время пошло!

Капудан-паша демонстративно поставил таймер на встроенном в доспехи ручном планшете и включил звук. Секунды начали громко отчитывать отведённое время.

— Ну, что скажете казаки, руки кверху или будем драться? — посмотрел на своих подчинённых Иван Савельевич. — Паукообразный прав, нас мало и мы без брони, поэтому шансов нет…

— Да, но сдаваться как-то не с руки, — поморщился Козырь, нервно переводя винтовку с одного янычара на другого, — к тому же, эти ушлые ребята в любом случае всех нас перережут…

— Я им живой не дамся! — сказала Поля. — Предлагаю размазать мозги этих краснокафтанных по стенам отсека!

— Да, — Фрол был как всегда немногословен.

— Паук, — обратился Иван Савельевич к Яману Каракурту, — ты сам всё слышал — сдаваться мы не будем. Сейчас ты выиграешь этот бой, но не думай, что сможешь уйти от возмездия за свои преступления…

— Всё в воле Всевышнего! Я ценю храбрость своих врагов, даже таких грубиянов, как вы — ответил тот, отворачиваясь от казаков в кресле. — Огонь!

Кают-компания мгновенно наполнилась громом выстрелов и стонами умирающих…

…— Какого лешего они начинают стыковку?! — спросил сам себя, Вит Кузнецов, наблюдая на экране, как «Мотылёк» начал подходить к причалу станции. — Эй — 146-й, вы закончили проверку? Всё в порядке? Почему вы все молчите?!

В эфире ему никто не отвечал, только в динамиках, вместо песенки про «ночного мотылька» вдруг загремели литавры старого османского марша янычар…

Глава 2