Адмиралъ из будущего. Царьград наш!

— Покорно благодарю, ваше величество! — поклонился Андрей. — А могу я в таком случае обратиться к вам с личной просьбой?

— Буду рад её исполнить, — с удивлением и уже лёгким пренебрежением посмотрел император в глаза адмиралу.

Наверняка царь подумал, что сейчас начнётся выпрашивание… Непонятно чего, но именно «выпрашивание»…

— Ваше величество, — Эбергард реально был смущён, — я уже немолодой человек… Образ жизни моряка не способствует созданию семьи… В общем… Прошу разрешения на вступление в брак.

Андрей и сам чувствовал, что прозвучало всё глупо и по — дурацки, но он всё равно почувствовал облегчение, выдавив из себя эти слова, слова, которые так долго держал в себе, слова, которые уже давно «перебродили» внутри и рвались наружу как углекислый газ из бутылки шампанского…

А царь, услышав столь странную просьбу, удивлённо изогнул бровь, но посмотрел на адмирала вполне доброжелательно: давно было известно, что Николай считает семью вообще и брак в частности одними из главных основ человеческого существования.

— Неожиданно, Андрей Августович. Никак бы не подумал, что… — император слегка замялся. — Хотя, несмотря на возраст, выглядите вы очень и очень неплохо. И кто ваша избранница? Надеюсь, никакого мезальянса?

— Благодарю за комплименты в мой адрес, ваше величество. А моя невеста женщина весьма достойная: потомственная дворянка, вдова, муж погиб в Порт — Артуре, ныне работает сестрой милосердия в Севастопольском госпитале. Фролова Елизавета Сергеевна. Тридцать четыре года.

— А вам?

— Пятьдесят восемь… — Андрей про себя ещё раз матюкнул «благодетелей», которые вселили его в столь возрастное тело.

— Ну что же. Не вижу препятствий… — начал было царь, но в дверь постучали.

Должно было произойти нечто весьма неординарное, если посмели помешать беседе императора с командующим флотом.

Глава Дела сердечные (продолжение)

Приношу извинения своим читателям, что не сумел своевременно рассказать о том, как развивались отношения главного героя с Елизаветой — события понеслись так, что просто невозможно было отвлечься с войны на Чёрном море и Кавказе на что-то иное.

Но лучше поздно, чем никогда: спешу загладить свою вину перед тобой, уважаемый мой читатель и рассказать о событиях предшествовавших сражениям на море и на суше.

По дороге в свою резиденцию, Андрей сначала и сам не понял почему вспомнил случай из своего… Детства?.. Юности?… Как назвать период, когда пацану исполнилось четырнадцать лет? Отрочество? — Как ни крути, слово категорически несовременное — так и прёт от него чем-то «церковноприходским»…

В общем, было Андрею Киселёву тогда именно четырнадцать лет. И удалось раздобыть на пару дней почитать «Двадцать лет спустя». Увы, такие времена были, что многие книги только на время и по случаю раздобыть имелась возможность…

Значительную часть романа, чтобы вернуть его вовремя пришлось читать ночью под одеялом и при свете ручного фонарика…

Но дело не в этом.

Андрей с улыбкой вспомнил «шок», который испытал от того, что д'Артаньян в СОРОК лет ещё остался ВОИНОМ. В голове подростка не укладывалось, что в таком «старческом» возрасте не только знаменитый гасконец, но и его ещё более возрастные друзья умудряются скакать верхом и даже «размахивать» шпагами. Причём не без успеха…

А уж когда мальчишка — восьмиклассник узнал, что у лейтенанта королевских мушкетёров ещё и самый что ни на есть настоящий роман с молодой красавицей Мадлен, хозяйкой гостиницы «Козочка», (в СОРОК(!!!) лет), причём роман явно подразумевающий интимные отношения, то доверие к реалистичности произведений Дюма у мальчишки упало ниже самого нижнего предела.

Андрейку бы очень удивило, если бы он узнал, что Жану Мааре, когда он играл того самого великолепного д'Артаньяна из «Железной маски» стукнуло сорок девять…

Конечно, все эти подростковые заблуждения Андрей оставил в прошлом давным — давно. И ни в реальные сорок лет, ни в грядущие пятьдесят — шестьдесят и так далее совершенно не собирался «переходить на тренерскую работу» в плане секса ни в своём мире ранее, ни здесь теперь.

Хотя разница в возрасте с Елизаветой, конечно, напрягала. Причём, если бы реальные сорок — ничего, но вот номинальные пятьдесят восемь — это разница больше, чем в двадцать лет… Терпимо, конечно. И ТАМ такое иногда встречалось, а уж в начале века двадцатого — вообще обычное дело…

А то, что «приплыл» Андрей почувствовал практически сразу — с первых же секунд знакомства с Фроловой в голове зазвучало (причём с явным кавказским акцентом): ЭТУ ХАЧУ!!!

Сначала это могло показаться блажью и следствием достаточно длительного периода изоляции от реального общения с противоположным полом, но весь вечер прошёл в сопровождении мыслей об очаровательной сестре милосердия. А полтора часа ворочанья в постели, безуспешные попытки гнать к чёртовой матери мысли о Елизавете Сергеевне…