Адмиралъ из будущего. Царьград наш!

— Разрешите доложить, ваше высокопревосходительство! — к беседующим адмиралам подошёл флагманский артиллерист Колечицкий.

— Слушаем вас Дмитрий Борисович.

— Радио из Севастополя:: «Испытания бомбы „Василиск“ прошли. Результаты превосходные», — старший лейтенант просто лучился от удовольствия.

Плансон удивлённо посмотрел на командующего.

— Благодарю вас, можете быть свободны, — отпустил командующий флагарта. А своему начальнику штаба скупо бросил: «Позже!».

Андрей не был химиком, но пиротехника и любые ярко горящие процессы, или процессы протекающие со взрывами всегда завораживают сердце почти любого мальчишки Хоть на время. Юный Киселёв исключением не являлся, и, конечно, интересовался составами различных «смертоубийственных» смесей. В том числе и знаменитым напалмом. Всё необходимое для его получения имелось, да и никакой специфической химической экзотики не требовалось, так что изготовление «липкого огня» произошло без особых проблем. Чуть больше пришлось провозиться с изготовлением подходящей бомбы-носителя, причём, разумеется, все работы проводились в обстановке строжайшей секретности: из штаба командующего только флагманский артиллерист был посвящен в суть вопроса. Даже своего начальника штаба и флаг — капитана Андрей посчитал информировать излишним и ненужным.

Но теперь, когда испытания прошли, можно было ознакомить с идеей зажигательных бомб и своего ближайшего помощника. Заняло это совсем немного времени — получаса, пока флот следовал от Кили к мысу Узуньяр вполне хватило. Плансон слушал своего начальника внимательно, и особого воодушевления по поводу свежеузнанной информации не испытывал.

— Позволю себе усомниться в большой полезности данного нового боеприпаса конкретно для флота. Вероятно, будет разумно переслать рецептуру и чертежи в Ставку. Думаю, что в сухопутных сражениях и, особенно при осадах крепостей, эти бомбы окажутся как нельзя кстати.

— Вот как раз этого мы делать не будем. В полевых боях необходимо массовое применение подобных «зажигалок», а у России для этого не имеется достаточного количества аэропланов. Пока. Но любая неразорвавшаяся бомба немедленно окажется в руках великолепных немецких химиков, и со своим промышленным потенциалом, уже Германия зальёт огнём с неба наши войска. А так — мы слегка… — С языка Андрея чуть не сорвалось: «покошмарим», — испугаем артиллеристов султана, и создадим на босфорских батареях и фортах нужное настроение… Однако, мы подходим… Приготовиться к открытию огня!

И в недрах бронированных махин снова натужно завыли механизмы, подающие снаряды и заряды к пушкам, снова тела комендоров и офицеров свело напряжением ожидания первого выстрела…

Над турецкими фортами уже, словно шершни, жужжали моторами летающие лодки с «Александра Первого», когда «Иоанн Златоуст» жахнул первым пристрелочным выстрелом. Ещё несколько снарядов с него, и весь линейный флот, получив информацию о дистанции, загрохотал по вражеской позиции. Но продолжалось это недолго, от силы полчаса. Эбергард, видя пожары на фортах, и, получая подтверждения от лётчиков о немалой эффективности огня, приказал оный прекратить и брать курс на Севастополь — главное было сделано…

До жути хотелось поднять на мачты «Евстафия» сигнал: «Спасибо, ребята! Идём домой!»… Нельзя! Не те времена, чёрт побери…

— Флоту взять курс на Севастополь! Передайте моё удовольствие всем кораблям, участвовавшим в операции.

Через неделю после возвращения от Босфора, пришла телеграмма из Петербурга, что для командования минными силами Черноморского флота направляется контр — адмирал Колчак.

— Вот этого «АДМИРАЛЪа» мне здесь, конечно, остро не хватало! — почти выматерился про себя Андрей. — Он ведь, со своими амбициями, запросто начнёт в бутылку лезть и орган зрения на ягодицы натягивать… И как его Эссен отпустил? Такой ценный кадр…

Ну да — мастер минных постановок, но на Чёрном море они уже не особо актуальны — устье Босфора давно заблокировано почти наглухо, сколько-нибудь крупные корабли оттуда пытаются проскочить в единичных случаях.

— Как считаешь, Андрей Августович, — Плансон словно прочитал мысли своего начальника, — почему именно Колчак?

— Понятия не имею.

— Но ты ведь его раньше знал. Так?

— Нет. Встречались пару раз в Порт — Артуре, но мельком. Знаю, что полярник, гидрограф, Николай Оттович Эссен о нём отзывается весьма благожелательно. Офицер, конечно, очень достойный, но почему нам не позволили назначить на место покойного Покровского кого-то из черноморцев — не понимаю.

— Разрешите, ваше высокопревосходительство? — в салон зашёл Кетлинский.

— Слушаю вас, Казимир Филиппович.

— Авиаторы сообщили, что готовы продемонстрировать действие новых бомб.

— Спасибо! Выезжаем через пятнадцать минут. Прикажите подать мотор к Графской.

Через час командующий прибыл на полигон и летающие лодки с «Алмаза», который именно для этой цели и был оставлен в Севастополе, пока весь остальной флот ходил к Босфору, начали свой бенефис.