Адмирал Колчак: правда и мифы

В эту войну начался легендарный роман адмирала с Анной Васильевной Тимиревой, имевший трагическую развязку зимой 1920 года в заснеженной Сибири. Они познакомились в 1914 году в Гельсингфорсе (ныне Хельсинки – столица Финляндии). Красивая и обаятельная, умная и образованная молодая женщина, жена морского офицера (в дальнейшем – контр-адмирала) С. Тимирева, дочь известного пианиста и дирижера, директора Московской консерватории В. Сафонова, была почти на 20 лет моложе Колчака.

Встреча с Тимиревой увлекла темпераментного адмирала и покорила на годы: при всей своей жесткости и подчас жестокости, Колчак был человеком сентиментальным. Он не развелся с женой, не оставил семью, но сложившаяся жизненная ситуация «треугольника» стала фактом в его жизни. Завязалась любовная переписка, частично опубликованная в наши дни. В письмах он делился с возлюбленной не только чувствами, но и служебными заботами, своими взглядами. Эта переписка добавляет важные штрихи к мировоззрению будущего Верховного правителя – штрихи, через которые рельефно проступает облик патриота и вместе с тем милитариста, рыцаря войны, презирающего демократию. Мы еще вернемся к ним. Впрочем, судя по всему, до 1918 года отношения Колчака с Тимиревой носили еще чисто платонический характер, и обращались они друг к другу в письмах на «Вы», да и встречались еще эпизодически.

К прибытию Колчака на Черное море наша Кавказская армия, овладев Эрзерумом и Трапезундом, нуждалась в подвозе снаряжения и продовольствия морем из Новороссийска и Батума. Между тем эти порты и морские пути подвергались нападениям турецко-германского флота, с которыми наш флот не справлялся. Надлежало разрешить прежде всего эту проблему. Вместе с тем в перспективе (считалось – недалекой) маячила задача овладения Босфором и Дарданеллами.

Прибыв в Севастополь из Ставки 6 июля, Колчак принял Черноморский флот от вице-адмирала Эбергарда.

Из воспоминаний близкого сподвижника и друга Колчака контр-адмирала М. Смирнова:

«Тотчас по вступлении Колчака в командование флотом было получено известие секретной разведки о том, что крейсер «Бреслау» вышел из Босфора в Черное море в неизвестном направлении. Адмирал Колчак хотел немедленно выйти с флотом в море для встречи с «Бреслау», но оказалось, что… выходные фарватеры не протралены и протраление их займет 6 часов времени... Стало ясно, почему… флот никогда не мог выйти вовремя в море для встречи противника, который успевал делать набеги на наши берега... Утром флот Колчак вывел, около 4 часов дня настиг врага на пути к Кавказскому побережью. Приблизившись на 90 кабельтовых, флагман-линкор «Императрица Мария» дал по «Бреслау» залп, который накрыл его. Противник поспешил выпустить дымовую завесу и, пользуясь быстроходностью, двинулся восвояси, не выполнив задания. Хотя шансов догнать немецкий крейсер у кораблей Колчака не было, он преследовал его до вечера. С этого времени как этот, так и другой немецкий быстроходный линейный крейсер «Гебен» не отваживались выходить в море и нападать на российское побережье. По отработанным на Балтике методам через некоторое время под своим личным руководством Колчак провел минирование Босфора, турецкого побережья, которое затем повторялось, и практически вообще лишил противника возможности активных действий. «Гебен» подорвался на минах и вообще вышел из строя. Подорвались на минах 6 вражеских подводных лодок (всего было поставлено более 4 тысяч мин – В.Х.). В соответствии с замыслом командующего мины ставили, по возможности, не далее 5 миль от берега с тем расчетом, чтобы при необходимости можно было бомбардировать Босфорские укрепления с моря. Кроме того, было организовано постоянное наблюдение за портами противника, состоянием минных заграждений. Близ них, т.е. у берегов Турции, постоянно курсировали миноносцы, с которыми нередко выходил в плавание и Колчак».

В итоге замена пассивного и безынициативного Эбергарда смелым, энергичным и изобретательным Колчаком привела к радикальной перемене положения на Черном море. Будущий вице-адмирал Ненюков позднее вспоминал: «В Черном море вступление в командование адмирала Колчака вызвало громадное оживление. Энергичный адмирал, которого сразу прозвали железным за его неутомимость, заставил всех кипеть, как в котле».[11] В гневе он часто распекал подчиненных ему командиров, невзирая на чины и возраст, что также способствовало его популярности среди матросов и молодых офицеров.