Адмирал Колчак: правда и мифы

Некоторые белогвардейские газеты предлагали предать большевистских вождей во главе с В.И. Лениным и Л.Д. Троцким международному суду, подобно тому, как державы Антанты добивались этого в отношении бывшего германского императора Вильгельма. Основанием для этого они считали международный характер и направленность преступлений большевиков.

Любопытно при этом, что из двух главных большевистских вождей Троцкий вызывал у противников даже большую ненависть, чем Ленин. Сравнивая их, омская газета «Сибирская речь» писала: «Ленин – пусть безумный маньяк, готовый на преступления для достижения своих целей (ведь он верит твердо, что истину-то, формулу математически неопровержимую, он знает), все-таки это человек мысли и идеи. Троцкий – откровенный преступник по профессии, по призванию, по страсти».[105]

В глазах белых большевики были к тому же еще и «немецкими наймитами», поскольку брали в свое время деньги у немецкого генерального штаба для своей пораженческой революционной деятельности (по пресловутому принципу: «цель оправдывает средства»). Не случайно в стане белых так велика была общая ненависть к немцам и ко всему немецкому: ведь их считали не только пособниками большевиков, но чуть ли не главными виновниками прихода их к власти. Разумеется, это было так же наивно, как в наше время винить в гибели КПСС и крушении советского строя исключительно американцев на том основании, что они оказывали финансовую поддержку Б.Н. Ельцину.

Но факт остается фактом: ненависть к немцам была столь велика, что даже в канун 1919 года, когда Германия была уже повержена союзниками (Первая мировая война закончилась в ноябре 1918-го), даже такая либеральная газета, как «Сибирская речь», в своем новогоднем обращении во всеуслышание и без обиняков посылала «новогоднее проклятие Германии и всему германскому народу – народу отравителю» (выделено мной – В.Х.). Согласитесь, это уже неприкрытый шовинизм!

Когда просматриваешь белую прессу периода Гражданской войны, бросается в глаза, насколько чутко она реагировала на каждое действие и высказывание союзников: слишком многое зависело от их позиции в той обстановке. Это особенно резко контрастирует с традиционно равнодушным отношением русской интеллигенции к вопросам внешней политики, имевшим место до революции. В прежние времена ее гораздо живее занимали проблемы внутренней политики государства. Многолетняя оппозиция к российской имперской власти привела к тому, что патриотические чувства в кругах интеллигенции были развиты весьма слабо. Задаваясь вопросом, почему иностранцы порой позволяют себе пренебрежительное отношение к нам, газета «Сибирская жизнь» делала наблюдательный вывод: «Причина эта – в отсутствии самоуважения у русских. Иностранцы знают о нас немного, но наше отношение к своей же стране им, конечно, известно». Не правда ли, удивительно точное наблюдение и, увы, актуальное не только тогда, но и до сих пор?!

В Гражданскую войну проблемы внешней политики стали так сильно занимать интеллигенцию потому, что вопросы внутренние и внешние слишком тесно сплелись воедино. Чтобы победить большевиков изнутри, требовалась помощь извне.

Но в связи с постепенным разочарованием в ожиданиях широкой помощи и неприглашением представителей белой России на Версальскую мирную конференцию, подводившую черту под итогами Первой мировой войны, в стане белых появляется и растет чувство обиды на державы Антанты, вызванное ущемлением национального достоинства. Тем более что поначалу имели место заявления, позволявшие надеяться на представительство России в Версале как великой страны, понесшей огромные потери на войне и на протяжении трех лет державшей второй фронт, без которого невозможна была бы конечная победа союзников.

В свою очередь, в декларации колчаковского правительства от 7 декабря 1918 года по поводу окончания мировой войны выражалась надежда на участие России в мирной конференции. Активно добивались этого и кадеты, с гордостью называвшие себя «политическими солдатами» этой войны. Резолюция восточного отдела ЦК кадетской партии от 31 января 1919 года содержала требования материальной помощи от союзников за военную помощь, оказанную им Россией в мировой войне, признания правительства Колчака и представительства России в Версале.

В этом заверял, в частности, тот же генерал М. Жанен, выступая в ноябре 1918 года во Владивостоке. Предполагалось, что если до созыва конференции не будет юридически признанного союзниками правительства новой России, то ее интересы будет представлять кто-либо из дипломатов старой России по согласованию с правительствами белых (любопытно, что при этом даже не рассматривался вариант приглашения деятелей Учредительного собрания, в правомочности которого союзные лидеры сомневались. Это говорит о том, что они не так уж плохо были осведомлены в русских делах, как многие думают). В надежде на это правительство Колчака в декабре 1918 года создало при своем МИДе специальную комиссию по подготовке к мирной конференции.