Адмирал Колчак. «Преступление и наказание» Верховного правителя России

Приказ о восстановлении порядка завершался недвусмысленным указанием и призывом: «Отменяя перечисленные обязательные постановления, предупреждаю, что в случае, если наступившее успокоение будет нарушено, я буду снова вынужден прибегнуть к ним и к тем решительным мерам и действиям, коими были ликвидированы недавние восстания. Призываю всех Государственно мыслящих людей, любящих Россию, оказывать военным и гражданским властям всех степеней полное содействие в поддержании общественного порядка и наступившего успокоения и посвятить все свои мысли строительству молодой России на началах, возвещенных единым Всероссийским Правительством, возглавляемым Верховным Правителем всей России Адмиралом Колчаком». Одновременно с карательными мерами Розанов заявлял о смягчении ожидаемых наказаний. «Обязательное постановление» от 9 июля 1919 г. объявляло, что «все насильно мобилизованные красные, которые явятся с оружием в руках к военным, гражданским и сельским властям, после соответствующей регистрации, необходимой для их личной безопасности, будут помилованы и получат право безнаказанно вернуться к мирной жизни, к своим семьям. Все, не выполнившие этого требования к 1-му августа нового стиля, будут изловлены и преданы военно-полевому суду, а их дворы с постройками сожжены. Регистрацию насильно мобилизованных, возвратившихся домой и прием от них оружия производить Уполномоченным начальников военных районов»[76].

В контексте издаваемых актов об амнистии (широко объявленных в белой прессе) было издано «Обязательное Постановление Уполномоченного Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего и Командующего Русскими войсками, действующими и расположенными на территории Енисейской и части Иркутской губерний» от 9 июля 1919 г. В нем отмечалось: «…Объявляю, что все мобилизованные красные, которые явятся с оружием в руках к военным, гражданским и сельским властям после соответствующей регистрации, необходимой для их личной безопасности, будут помилованы и получат право безнаказанно вернуться к мирной жизни, к своим семьям. Все, не выполнившие этого требования к первому августа нового стиля, будут изловлены и преданы военно-полевому суду, а их дворы с постройками сожжены. Регистрацию насильно мобилизованных, возвратившихся домой и прием от них оружия производить Уполномоченными начальников военных районов при содействии гражданских и сельских властей. Местами явки насильно мобилизованных и сдачи оружия назначаются: (далее перечисление населенных пунктов. – В.Ц.)… Всю ответственность за точное исполнение сего Обязательного Постановления возлагаю на Начальников военных районов и их Уполномоченных. Уполномоченный Верховного Правителя и Верховного Главнокомандующего по Енисейской и части Иркутской губерний, на правах Генерал-Губернатора, Генерал-лейтенант Розанов…»[77].

Позднее срок действия данного постановления был продлен.

После подавления повстанческого движения Розанов был отозван из Енисейской губернии и переведен во Владивосток с назначением на должность Главного начальника Приамурского военного округа. Его преемником в должности командующего войсками Енисейской губернии стал генерал-лейтенант В. И. Марковский. Тем не менее окончательного «замирения» в крае все-таки не произошло. После поражений белых армий в октябре – ноябре 1919 г. партизанское движение вспыхнуло с новой силой, чему способствовали и возвращение из Урянхайского края отрядов красных повстанцев, и деятельность эсеро-большевистского подполья, и отказ подразделений чехословацкого корпуса от охраны линии Транссиба в связи с общим кризисом белой власти в Сибири и на Дальнем Востоке.

Генерал Марковский тем не менее стремился к поддержанию относительного порядка, хотя положение в тылу ухудшалось (см. документы в Приложении 7). 8 сентября им был издан приказ № 19, гласивший: «Ввиду удостоверения Г. Управляющего губернией, что в числе скрывающихся в лесах местных жителей, по заблуждению приставших к красным, имеются многие, которые желают сложить оружие и вернуться к своим мирным занятиям, но не успели сделать этого только потому, что не были своевременно осведомлены о приказе генерала Розанова о добровольной сдаче, нахожу возможным объявить нижеследующее: 1) Предоставляю всем, кто с оружием явится и добровольно сдастся местным военным начальникам или чинам милиции, свободно возвратиться в свои селения и проживать там; 2) Тем из возвратившихся, кои лично совершали преступления, грабежи и другие насилия и подлежат суду, обещаю сохранить их жизнь; 3) Последний срок явки и добровольной сдачи назначаю 14 октября, т. е. 1 октября по старому стилю (день праздника Покрова Пресвятой Богородицы)»[78].

Но в условиях падения белой власти это обращение уже теряло смысл.

Еще один широко распространенный тезис «антиколчаковской» публицистики: «Колчак знал о беззакониях, но ничего не сделал для того, чтобы остановить их».