Адмирал Корнилов

«Полагая, что многие дела, доложенные здесь и Вашею Светлостью взятые для окончательного соображения в С.-Петербурге, может быть, потребуют личных с моей стороны объяснений, я, в избежание могущей от сего последовать переписки, решаюсь просить Вашего ходатайства, если признаете это нужным, о разрешении мне прибыть в столицу, ибо введение винтовых судов, построение Лазарева Адмиралтейства и приспособление Севастопольских доков к вводу судов современных размеров, в глазах моих составляют предметы первостепенной важности для Черноморского Флота, от основательного решения коих зависит всё его будущее».

В связи с тем, что в западноевропейских странах, особенно в Англии и Франции, в конце 40-х — начале 50-х годов было развёрнуто строительство паровых кораблей с винтовым движителем, которые по своим тактическим элементам превосходили колёсные пароходы, Корнилов настаивал на строительстве для Черноморского флота винтовых паровых судов. Первый русский винтовой корабль «Архимед», как известно, был построен для Балтийского флота в 1848 году, но через два года при плавании в Балтийском море он разбился.

Благодаря настойчивости Корнилову удалось в начале 50-х годов добиться от Морского министерства разрешения на постройку для Черноморского флота 10 паровых судов с винтовым движителем. Часть из них была заказана английским фирмам, другие же заложили на николаевских верфях. Но с началом Крымской войны корабли, строившиеся в Англии, были конфискованы и после завершения их постройки включены в состав английского флота, а те, которые строились в Николаеве, к началу войны не были достроены… [104]

Осенью 1852 года император Николай Павлович в последний раз в своей жизни посетил Севастополь для смотра флота. Смотр оказался неудачным. Очевидцем этого события был А.М.Зайончковский, оставивший подробное описание [105], но нас в нём интересует только один факт. Зайончковский отметил, что «ввиду отсутствия Корнилова, который находился за границей, к адмиралу Берху на время смотра был командирован князем Меншиковым его любимец, свиты Его Величества контр-адмирал Васильев…» [106].

Удивительно, но других источников, свидетельствовавших бы об отсутствии В.А.Корнилова в это время, тем более об отъезде его за пределы России, найти не удалось. Однако этот факт вполне объясняет назначение начальником штаба другого лица, а также тон письма Корнилова брату от 3 ноября 1852 года:

«…На переходе в Николаев осматривал флот, который по глупо выбранному манёвру не успел построиться. Флотом управлял Берх с парохода и начальник штаба, ему данный, контр-адмирал Васильев из Балтики demihomme, demifolitete [107], прозвание, данное ему во время оно нашего распрекрасною царевною Екатериной Тимофеевной [108]. Государь заметил, что с ним это в четвёртый раз в Чёрном море: корабли по одиночке превосходно отделаны и обучены, но манёвры плохи, и приказал по его отбытии съездить в Одессу на флот, долженствующий туда прибыть за войсками, снять его с якоря и поучить, да и на будущий год сделать то же…»

Действительно ли уезжал Владимир Алексеевич и куда именно — этого мы, вероятно, уже не узнаем. Важно совсем другое: не отказав себе в удовольствии «пройтись» насчёт меншиковского протеже в письме, Корнилов не сваливает на него вину за неудачный смотр, а берёт ответственность на себя и принимает меры — ведь он Корнилов и ученик Лазарева. Ещё 26 октября 1852 года, вскоре после смотра, он пишет письмо П.С.Нахимову: