Адмирал Корнилов

«2 июня 1846 г., Севастопольский рейд.

Со страхом и верою представляю Вашему Высокопревосходительству мои артиллерийские записки. Кажется, лучше не сумею; согласно дозволения Вашего перемены и пометки выставил красными чернилами. Боюсь только, чтобы при переписывании не случилось пропусков, каких довольно много встретил я в привезённом Вами экземпляре. Нельзя ли будет поручить Шестакову или Бутакову прочесть потом с Поспеловым. Они, конечно, это сделают аккуратнее других. За чертежом также старались, — не знаю, понравится ли, но что же делать, ведь кто же виноват, что у нас на Руси всё ещё сапожники пекут пироги, а пирожники тачают сапоги…»

Помета М.П.Лазарева: «Ответил 6 июня».

Одним из основных принципов обучения и воспитания моряков Корнилов считал сознательное усвоение ими материала, а не механическое зазубривание, которое не может дать глубоких и прочных знаний. «Всякое искусство, — писал он, — тогда только прочно вкореняется в ум и память человека и тогда только может быть применено им к разным обстоятельствам, когда обучение основано на рассуждении и понятии цели и назначения всего к нему относящегося».

Руководствуясь этим принципом, Корнилов требовал от своих офицеров, чтобы они при обучении матросов объясняли им не только что нужно делать, но и для чего это необходимо, чтобы каждый начальник мог на деле осуществить принцип: делай как я, а каждый матрос должен был «знать свой манёвр».

Командир «Двенадцати Апостолов» старался прививать матросам интерес к боевой подготовке, считая её залогом успеха. Он стремился «развить в матросах охоту и соревнование различными средствами». Особенно важное значение он придавал последовательности процесса обучения. «Для усовершенствования команды в военно-морском деле, — писал Корнилов, — командир занимает оную в удобное время учениями, разделяя все эти учения на общие и одиночные и имея для них заранее составленную таблицу, дабы через систематическое наблюдение не упустить ни одного предмета».

Другим важным принципом он считал учёт индивидуальных особенностей каждого офицера и матроса. «Командир, — писал он, — обязан обращать особое внимание на поведение каждого офицера и каждого лица, в его команде состоящего, дабы, зная их достоинства, он мог употреблять их по способностям, а в случае надобности или опасного предприятия — мог бы всегда избрать таких, коих искусство и мужество обещали бы успеха»; от. каждого он требовал «настоящего внимания к своим обязанностям и всегдашнюю бодрость в дополнении их при всякого рода обстоятельствах».

Корнилов прекрасно понимал, что задачи должны быть сложными, но посильными. Люди должны и отдыхать. Поэтому он запрещал излишние работы и дежурства на корабле. «Подвахтенных, — писал Корнилов, — не должно вызывать наверх без надобности, особенно в дождь или ночью; кроме того, если обстоятельства позволят, не держать из вахтенных наверху под парусами более одного отделения, остальных спускать вниз и давать им покой».

На линейном корабле «Двенадцать Апостолов» Корнилов завёл такой порядок, что свободные от вахты, во время приёма пищи и сна матросы без его разрешения не привлекались ни к каким работам и занятиям.

Заботясь о здоровье матросов, он требовал, чтобы офицеры постоянно следили за чистотой жилых палуб, систематическим просушиванием и проветриванием жилых помещений. Он обязывал офицеров приучать матросов менять своё бельё, добиваясь от них «той необходимой чистоты, которой должен отличаться образованный военный человек». А унтер-офицеров, которые стояли ближе к матросам, Владимир Алексеевич предупреждал, что они «будут в прямой ответственности за всякого человека, замеченного немытым, небритым и в разорванном платье».

Но Корнилов не только требовал. Он отечески заботился о том, чтобы матросы были здоровы, нормально питались и имели исправное обмундирование. «Необходимо стараться, — писал он, — при всякой возможности употреблять в пищу команды свежее мясо и зелень; последнюю, равно как и капусту, при случае заготавливать впрок. В море, как удобно, полезно ловить рыбу, чтоб разнообразить пищу».

…Из письма М.П.Лазарева А.А.Шестакову о пребывании Николая I на корабле «Двенадцать Апостолов»: