Адмирал Л. М. Галлер<br />Жизнь и флотоводческая деятельность

Так шли месяц за месяцем 1940 года. Главный морской штаб работал безукоризненно, нарком не имел никаких претензий к его начальнику. Разве что через годы Н. Г. Кузнецов с некоторым упреком вспоминал об излишней осторожности Галлера. Осторожность, конечно, была, и вполне обоснованная. Например, Галлер выразил несогласие с выделением управления боевой подготовки из состава ГМШ, но ломать копья не стал. Возможно, потому, что считал это не столь уж важным в конкретных условиях. Зато Лев Михайлович смело отстаивал необходимость иметь флоту свою авиацию, когда вдруг в Наркомате обороны кто-то решил, что это ни к чему. Так же решительно отстаивал он подчинение флотам всех средств ПВО, в том числе истребительной авиации. Начальник Главного штаба, исходя из опыта первой мировой войны, утверждал необходимость для флота сильной береговой обороны. Более того, приводя в пример созданный Н. О. Эссеном «Приморский фронт крепости Петра Великого», Галлер предлагал иметь в составе береговой обороны не только стационарные и подвижные батареи морской артиллерии, но и зенитные полки, войска — стрелковые части и танки, полевую артиллерию. Словом, там, где дело касалось жизненных интересов ВМФ, начальник ГМШ, по общему мнению, мягкий человек, стоял, что называется, «насмерть».

Сложнейшая задача флотского штаба, и тем более ГМШ, — отбор, анализ информации, доклад ее в концентрированном виде командованию вместе с предложениями по решению вопросов, которые ежечасно ставит жизнь. В этой работе Л. М. Галлер проявлял не только умения и знания, но и талант. Н. Г. Кузнецов вспоминает, что информированность Льва Михайловича обо всем, что делается в ВМФ, была идеальной, о пунктуальности его, необычайной памяти ходили легенды. Каждое утро он разговаривал со всеми флотами, принимал начальников управлений и отделов, и прихода Н. Г. Кузнецова уже ждал с неизменной папкой.

Последней очень важной работой, которую ГМШ провел вод руководством Л. М. Галлера, было создание «Временного наставления по ведению морских операций». В нем, как вспоминает Н. Г. Кузнецов, были сформулированы «взгляды Главного морского штаба на использование сил флота»[219]. Нарком ВМФ утвердил это наставление 26 ноября 1940 года. В первых его статьях нашли отражение давно выношенные Львом Михайловичем мысли: «…в оперативном искусстве, как и в военном искусстве вообще, не может быть шаблонов или подражаний. Способы ведения операций меняются, развиваясь на основе изменения военно-технических условий… Военно-Морской Флот еще до открытия военных действий должен быть готов не только к отражению нападения, но и к решительным наступательным операциям»[220]. Характерно, что наставление, отразив основные положения теории оперативного искусства ВМФ, определило также роль авиации в войне на море. Это еще раз доказывает современность этого документа и перспективность его основных положений.

Немногим более полугода оставалось до начала Великой Отечественной войны, когда Лев Михайлович Галлер неожиданно для себя простился с Главным морским штабом, становлению которого он отдал три года жизни. Это случилось в дни, когда угроза близкой войны с Германией и ее союзниками становилась все более явной. Только недалекие люди могли еще надеяться, что можно отсидеться, откупиться от фашистского агрессора, например поставками сырья. Коричневое пятно расползалось по Европе: в апреле — июне 1940 года были оккупированы Дания и Норвегия, в мае захвачены Голландия, Бельгия и Люксембург, в июне завершился разгром французской армии, остатки английских дивизий эвакуировались с материка на Британские острова, 22 июня капитулировала Франция… Начиная с августа германская авиация вела массированные бомбардировки английских городов, все большие масштабы приобретала морская война — в Атлантике, в Средиземном море.

Полгода до войны

Перемены в своей службе Лев Михайлович не ожидал, впрочем, кто мог предвидеть, что решит Сталин завтра, через час или минуту? Нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов вспоминает: «В октябре 1940 года вместе с начальником Главного морского штаба я докладывал в Кремле о строительстве береговых батарей. (…) После доклада собрался было уходить, но мне предложили задержаться. Вышел на минутку в приемную, переговорил о текущих делах с Л. М. Галлером, и он уехал в наркомат…

— Мне кажется, Галлера на посту начальника Главного морского штаба следует заменить Исаковым, — сказал И. В. Сталин. — Галлер — хороший исполнитель, но недостаточно волевой человек, да и оперативно Исаков подготовлен, пожалуй, лучше»[221].

Нарком ВМФ согласился: сталинское «мне кажется» оспаривать в то время не решался, пожалуй, никто. Впрочем, судя по воспоминаниям Кузнецова, к тому времени и у него самого «сложилось мнение, что И. С. Исаков в качестве начальника Главного морского штаба был бы на своем месте… Так и было решено, — пишет Н. Г. Кузнецов. — И. С. Исакова назначили начальником Главного морского штаба, Л. М. Галлера — моим заместителем по судостроению»[222].