Адмирал. Пенталогия

Посреди каюты появилась голограмма китайца, ниже среднего роста, с рельефной мускулатурой. Следующая картина в парадной форме, если знаки различия ничего Сергею не говорили, то «иконостас» на груди впечатлял обилием наград. Сама акция заняла не более минуты, четверка спецназовцев материализовалась в центре небольшого зала. Последовали стремительные перемещения и начали падать трупы. Группа ловко выделила вражеских генералов, перебила остальных офицеров и приступила к телепортации вместе с пленниками. Отход прикрывал Ю Бримшай, так звали древнего героя. Когда распахнулись двери и в зал вбежали охранники, спецназовец открыл снайперский огонь, одновременно перемещаясь «противолодочным зигзагом». Он все сделал правильно, прикрыл отход товарищей и уложил весь комендантский взвод, но в момент телепортации в зал влетела граната. Было хорошо видно, как взрыв разорвал кокон индивидуальной силовой защиты.

Действия спецназа впечатляли своей слаженностью и эффективностью. Ни одного лишнего движения, синхронность и взаимопонимание на недосягаемом уровне. Сергей просмотрел короткий ролик несколько раз — впечатляет, очень даже впечатляет.

— Ю Бримшай из расы номарков?

— Это даур, подобные акции поручаются только даурам.

— Кого они захватили?

— Выполненное задание позволило установить координаты столичной системы тольтеков и добиться решающей победы.

Война, бесконечная война не только привела развитые цивилизации к полному взаимоуничтожению, но и осталась в наследство потомкам. Во всяком случае, в современном космосе в Сергея стреляли без малейшей попытки спросить, кто он и что ему надо. Что же, у него есть в запасе час, который можно потратить на разговор с адмиралом Убанги.

Залпом допив молоко, которое по вкусу больше напоминало любимый корейцами и японцами соевый напиток, Сергей отправился на палубу, где содержались пленники, открыл дверь и в ужасе отшатнулся. Перед ним стояла большая розовая личинка, из которой торчала голова адмирала Убанги.

— Что вы с ним сделали?

— Пленник находится в коконе жизнеобеспечения, это не только гарантирует сохранность здоровья, но и позволяет получать правдивые ответы.

— Какова дальнейшая судьба пленных?

— Модифицируют генный фенотип и отправляют на развивающиеся планеты.

— А смысл? Пленник может сбежать.

— Все системы безопасности основаны на идентификации генного фенотипа. Он везде будет определяться как беглец.

— Хорошо, а если враги сами вывезут важную для себя персону?

— Охранная система тольтеков работает по аналогичному принципу. Никто не будет подстраивать миллиарды датчиков под конкретную личность.

Возможно, в этом есть смысл, тема за пределами его знаний. Пора заняться выяснением вопроса, ради которого он снова оказался в госпитале.

— Здравствуйте, господин Убанги, почему вас прозвали адмиралом?

— Это наследственное звание, с моим пленением оно перешло старшему сыну.

— Нет, я приказал разгерметизировать транспортный узел, — жестко ответил Сергей, — живых не осталось.

— Убийца! Вы уничтожили лучших потомков великой Исидии!

— Сами виноваты, зачем начали в меня стрелять?

— А что делать? Целоваться с хананейским мясником?

— Я не хананей.

— Какая разница! Вы все наши враги, будь то ясторфы, маруты или хананей.

— Откуда такая уверенность? Вы когда последний раз встречались с нашей расой?

— Я — никогда, но мои предки бежали по вашей вине.

— Семь с половиной тысяч лет вражды? Не слишком ли много?

— Вы наши вечные враги — или мы убьем вас, или вы нас убьете.

— На моей родной планете все расы живут в мире.

— Не врите, таких планет нет!

— Нет так нет. До свидания.

Жаль, еще одна пустышка. Надо пройти курс «реабилитации» и вернуться к поискам, только уже серьезно и методично. По дороге в процедурный кабинет Сергей вспомнил о беглецах, которых телепортировал на сырьевую базу.

— Прошу переслать сообщение на базу сырьевых ресурсов в системе Пикок.

— Диктуйте сообщение.

— Обеспечить пленных питанием до моего возвращения.

— Исполнено.

Ну вот, не осталось никаких «хвостов», теперь можно со спокойной душой посвятить себе месяц.

На поверку реабилитация оказалась извращенной формой пыток невинного человека. Регулярно, под контролем томоскопа, в тело вводили сотню иголок и делали залповую инъекцию. Далее — кабинет мышечного развития, где Сергей натягивал хитрую одежду, несколько напоминающую противоперегрузочный комбинезон летчиков. Реальную картину тренировок он не представлял. Садился в кресло, после чего включалась программа. По завершению тренировочного цикла то же кресло и та же поза, только Сергей был измучен, разбит и обливался потом. Он бегал по пустыням, болотам, лесам и горам, отрабатывал удары и приемы, ползал, нырял и прыгал. И стрелял, стрелял и стрелял, на ходу, на бегу, ползком и в прыжках.