Адмирал Пустошкин – покоритель крепости Аккерман

Вследствие сего, С. А. Пустошкину предписано взять на вверенную ему эскадру четвертый морской полк и отправляясь к Анапе, расположить плавание таким образом, чтобы, как скоро эскадра может быть видима городу, могла она тогда же с поспешностью достигнуть к нему и на тамошнем рейда остановиться на пушечный выстрел, дабы одной нечаянностью скорого и неожиданного прихода привести неприятеля в замешательство и ужас; потом немедленно послать, переговорное судно с чиновником, хорошо знающим турецкий язык, поручив ему требовать немедленной сдачи города берега, вызывали рупором для донесения маркизу о своих намерениях и сделанных уже распоряжениях; а с полуночи послал несколько вооруженных восьми и двенадцати-фунтовыми пушками баркасов и катеров, как для промера глубины рейда, до тех пор нам неизвестной, так и для нанесения неприятелю вреда и беспокойства во время ночи. Не смотря на постоянный огонь и неприятельской артиллерии, к утру они исполнили данное поручение с полным успехом. С рассветом 29-го числа, начали приготовлять к отправлению на берег гренадерский батальон морского полка, с его орудиями. В 9-м часу утра, С. А. Пустошкин еще раз послал г-на Дандри в крепость, с прежним предложением. В тоже время и Анапский паша, увидя наши движения, отправили со своей стороны к командующему эскадрою янычар-агу для переговоров. Заметив едущее к эскадре турецкое гребное судно под белым флагом, Дандри тотчас возвратился на флагманский корабль, куда вслед за ним прибыл и янычар-ага. На расспросы его о причине прибытия нашей эскадры, ему объявили, что если через два часа город не сдастся добровольно, то будет разорен до основания. Янычар-ага отвечал, что без согласия паши и народа он не может решиться на сдачу; но если ему позволено будет ехать в город, то в назначенный срок он надеется дать решительный ответ. За тем, получив от контр-адмирала требование к Анапскому паше, гарнизону и народу о добровольной сдаче крепости, янычар-ага отправился обратно. В это время С. А. Пустошкин приказал всей эскадре верповаться к крепости, а капитан-лейтенанту Маслову свести на берег гренадерский батальон морского полка, помещенный на канонерские лодки и вооруженные баркасы, собранные уже около флагманского корабля. По истечении назначенного срока, не получив никакого ответа, С. А. Пустошкин приказал бывшему впереди фрегату “Воин” подойти к крепости, чтобы узнать подлинное намерение неприятеля. Едва приблизился он на расстояние ближнего пушечного выстрела, турки открыли по нем самый жестокий огонь; “Воин” отвечал залпом из всех пушек правого борта, и – началось дело. По сигналу с флагманского корабля, вслед за “Воином”, 66-пушечный корабль “Варахаил” вступил под паруса, подошел к крепости на самое близкое расстояние, лег на якорь и шпринг и начал сильную канонаду. Заметив выгоду занятого им положения, С. А. Пустошкин сигналом же приказал ему бросать брандскугели, от чего чрез насколько минут загорелись форштат и крепостные строения. Между тем и вся эскадра приближалась к крепости, а гренадерский батальон, не смотря на пальбу по нем конных черкесов, вышел на берег в трех верстах от крепости к NO. Устрашенные разрушительным действием нашей артиллерии и опасаясь огня всей эскадры, турецкие артиллеристы бросили орудия и побежали из Анапы; за ними последовали паша, янычар-ага и жители. Гренадерский батальон поспешил было воспрепятствовать бегству их, но принужден был обратить все свое внимание на хищных черкесов, которые бросились в город для разграбления. В это время посланный с фрегата “Воин” для занятия двух турецких судов храбрый мичман Неверовский, заметив, что неприятель удалился от прилегающей к морю стороны крепости, поспешил к берегу, взошел на бастион с шестью бывшими при нем матросами, и поднял на нем наш кейзер-флаг. Радостное “ура!” всей эскадры огласило Черноморские воды и приветствовало победоносного орла русского; а С. А. Пустошин отдал приказ усилить десант свежими войсками.