Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

Особого смущения за плагиат я не испытывал, доберусь до Москвы, оформлю все как полагается, а пока исполнял, отшлифовывая творчество. Авторов я, конечно, грабил, но они в будущем и так получили свое, так что можно и мне на эту струю сесть, хотя бы обеспечить себе будущее. Исполнив, как и обещал, песню, многих она заметно тронула, я стал убирать гитару в чехол, когда осторожно перебираясь через слушателей, многие уже вставали, чтобы уйти, к нам подошел невысокий круглолицый мужчина в ладно сидевшем, хоть и помятом темном костюме. Может, и грязном, видимо не первый день идет, но в темноте не видно. А костер слабо помогал.

– Доброй ночи, – поздоровался он. – Константин Лабутин.

– Александр, это мой дед Гаврила Иванович, мама и бабушка, ну и сестры с братом, – в ответ представился я и представил остальных. Больше по привычке.

– А вы неплохо образованны, молодой человек, воспитание сказывается, – похвалил тот и сразу перешел к делу. – Александр… Можно называть вас Сашей?

– Не возбраняется.

– Отлично. Так вот, Саша, я работаю во Всесоюзном комитете по радиовещанию в Москве, помощник главного редактора. Скажем так, подбираю кадры, нахожу дарования. Ты меня поразил, честно. Как ты смотришь на то, чтобы отправиться со мной в Москву и выступить там несколько раз? Такие песни, что ты исполняешь, нам очень нужны. Да что нам, народу нужны. Подумай об этом. С твоими родителями я поговорю, чтобы отпустили.

– Э-э-э, – протянула мама. – Не уговорите.

– Вообще-то мама хотела сказать, что мы и так двигаемся в Москву. Так что можем поговорить по пути, если вы к нам присоединитесь. Правда, мы едем медленно, думаю, вы понимаете почему, а вы, наверное, к железнодорожной станции идете. Она тут в тридцати километрах.

– Точно к ней и иду.

– Ну, уехать вам будет сложно, а вот мы сто процентов доедем. Кстати, если что, мы тоже к железнодорожной станции едем, там переезд шоссе и мост через реку рядом. Переберемся и там уже дальше поедем. На поезде, конечно, быстрее, если сесть удастся, но телеги мы не бросим, да и имущество тоже.

– Ты, Саша, все же не ответил на мой вопрос, согласен выступить или нет?

– Да я в принципе согласен, проблем с этим не вижу. Доберемся до Москвы, состыкуемся и решим, что и когда.

– Вот это деловой разговор, – обрадовался собеседник. – А так я согласен, пока едем до станции, успеем все обговорить. Адресами обменяемся, я свой адрес дам и номер служебного телефона.

– Без проблем.

Мама с бабушкой направились в палатку, там матрасы расстелены, самые младшие с ними, а те, что постарше, устроились под навесом на траве, с одними только одеялами. Лошади стреноженные спали на лугу, за ними лайки присматривали, так что, устроившись под навесом, нашему новому попутчику мы выдали запасное одеяло и отбыли ко сну.

К моему удивлению, ночь прошла спокойно, благополучно можно сказать, если не считать, что где-то в полночь в районе штаба полка была сильная перестрелка, доносилась даже орудийная стрельба. Про ружейную не скажу, далековато, чтобы ее слышать, вот пулеметы были. Да и слушал я недолго, пару минут, после чего снова уснул. Даже не удивился, что стрельба ночью, хотя немцы ночью воевать не любят, я не говорю, что не умеют, а не любят.

Утром после подъема, пока готовился завтрак, те, кого мы вчера кормили, остались, еще во время ужина им сказали, что обязательно покормим. У нас и у самих с продовольствием было негусто, но оставлять голодными детей и их матерей никто не хотел, так что покормим, а еду купим, благо есть на что. Вот так мама и пара помогающих ей беженок готовили, пока бабушка внимательно следила, чтобы наши дети умылись и почистили зубы, а то в этом деле пофилонить они были не промах. Дед носил стопки травы, и когда я закончил с размещением грузов, накидывал сверху скошенную траву. Снопы заметно примялись, похоже, ночью кто-то на них спал. Вчерашний мужичок за ночь не скрылся, честно помогал деду, потом отсел ото всех в сторону и жадно ел похлебку, из тарелки. Из-за того, что посуды не хватало, ели по очереди. Хлеба было мало, в деревне две краюхи купили, так что всем хватило по маленькому кусочку. После погрузки мы запрягли лошадей и, забрав всех беженцев, которые с нами остались, покатили дальше. Саперы стучали топорами в роще, которую мы покинули, стройматериал им так и не подвезли, а машин на другом берегу прилично уже скопилось. Еще ночью, до рассвета начали рубить с другой стороны рощи, а бревна по воде толкали вверх по течению к мосту. Проехали километров десять, уже искали место для обеда, как вдруг мама на повозке деда охнула. Что случилось, поняли все сразу. Похоже, наш братишка или сестричка просился наружу.