Адмирал: Сашка. Братишка. Адмирал

Сегодня пятнадцатое июля, завтра утром будем в городе, куда так стремились. Нужно сделать покупки и двигаться дальше. Подобный темп я собирался поддерживать еще пару дней, а может и больше. Канонада за день, несмотря на то, что мы постоянно были в движении, не только не стихла, но и сблизилась. Даже дед ее стал слышать, что его также тревожило.

Ночью меня поднял заворчавший Шарик, оказалось, у нас пытались увести лошадей. Лайки это тоже почуяли, так что, подхватив винтовку, я рванул к тому месту, где они паслись, это недалеко, метрах в тридцати от нашего лагеря, укрытого под очередным деревом. Как уже говорил, я старался места стоянки именно такие подбирать, под деревьями. В небе стояла луна, так что воров я хорошо видел.

– А ну стой! – крикнул я, заметив, что двух лошадей уводят.

Увели бы и остальных, но меня заметили. Один запрыгнул на спину Орешка, второй бежал рядом с другим конем. Понимая, что воры фактически поставили крест на спасении моей семьи, я стал действовать не раздумывая. Вскинул винтовку к плечу и выстрелил. Тот, что был верхом, получив пулю в спину, свалился на гриву коня, я же, на бегу перезаряжаясь, сделал второй выстрел. Вскрикнув, упал и второй вор. Обернувшись, я заметил, что за мной спешит дед с берданкой, босой и со всклокоченной бородой, но не остановился. Лошади остановились, так что не составило труда к ним подойти и передать деду, чтобы отвел обратно. Первый свалился на траву, я его осмотрел. Хриплое неровное дыхание, рана в пояснице, не жилец. Даже добивать не стал, а вот второй хоть и ранен был серьезно, но в сознании. Я осветил его трофейным фонариком, тот, хрипло дыша, попросил остановить у него кровь.

– Ты мою семью убить хотел, – покачал я головой. – Нет уж, око за око.

Коротким тычком ударив лезвием ножа в шею, я отошел в сторону, наблюдая, как толчками выходит из вора кровь вместе с жизнью, после чего вытер нож и, положив винтовку на сгиб локтя, направился обратно к лагерю. Кстати, винтовку я так после стрельбы вчера и не почистил, времени и сил просто не оставалось. Все отдавал, только чтобы уйти от немцев как можно дальше. Наши все от выстрелов проснулись, возбуждены были, так что, успокоив, я велел спать дальше. Нам требовался отдых, на это я и упирал.

Подойдя к своей телеге, переложил винтовку в другую руку и посмотрел на горизонт, в ту сторону, где были немцы. Горизонт было хорошо видно, там светлели зарева пожаров. На дороге, что находилась в полукилометре от нас, мы всегда старались вставать лагерем подальше от нее, так и шло движение. Рев моторов было слышно постоянно. Вздохнув, я забрался под телегу, на свое место, Волк тут же лег мне в ноги, а Марина, лежавшая рядом, тихо спросила:

– Кто это был?

– Воры. Тут деревня не так далеко, вот они по ночам по-тихому беженцев и обирают. Я узнал это у раненого.

– Понятно. Гады какие.

– Это да. Спи, завтра тяжелый день.

Встали мы еще до рассвета, успели сварить похлебку. Все же нам нужна жидкая и горячая пища, из остатков муки напекли лепешек, мы с дедом за это время лошадей запрягли, ну и трупы воров оттащили подальше, где густая высокая трава была, чтобы малые их не видели.

Еще солнце не поднялось, как мы успели покушать, собак покормили и, собравшись, выехали на дорогу, на которой пока было мало беженцев, остальные еще спали на обочинах и в кустах рядом, если такие были. Согласно карте до Дна было километров шесть, совсем немного не доехали.

Так что уже в девять утра мы подъехали к нему. Но не заезжали, а объехали и пересекли железнодорожные пути, последние километры мы вдоль чугунки двигались. Там, найдя подходящее место, разбили лагерь. Дед остался охранять и следить за порядком, а я, полностью разгрузив телегу, забрал Марину, Димку и Валентину, а также Волка и Белку. Для охраны у нас был Шарик, что так и привязан к задку моей телеги. Марину в город вело серьезное обстоятельство, зуб разболелся, второй день уже мучилась. Так что я планировал найти стоматолога, остальные так, прокатиться решили, а собаки для охраны.

Мы въехали на территорию города и двинули вглубь, у прохожих интересуясь, где что находится. Из десятка прохожих всего один оказался местным, он все и объяснил, вот мы и двинули по нужному адресу. У очередного магазина стояла очередь. Мое внимание привлекла засыпанная воронка и щит, установленный рядом, где сообщалось, что десятого июля от разрыва немецкой авиабомбы тут погибло больше восьмидесяти человек. Рядом лежали цветы, полевые. Марина, сидевшая рядом, только вздохнула. Столько смертей за это время.