Адмирал Ушаков

А. В. Суворов, командовавший войсками в Крыму, приказал построить батареи на берегу Ахтиарской бухты[50]и вдоль побережья до Евпатории. Турецкий флот, занявший было эту бухту, вынужден был оставить её.

В 1782 г. турецкие войска переправились через р. Кубань, установленную договором границу, и захватили полуостров и город Тамань.

В это время крымские татары восстали, и хану Шагин-Гирею пришлось бежать в Керчь под защиту русских войск.

Русские войска энергичными действиями принудили турок очистить правый берег р. Кубани и освободили Тамань. А. В. Суворов усмирил буджакских и нагайских татар.

А. В. Суворов.

Осенью 1782 г. турецкий флот сделал попытку высадить десант у Кинбурнской косы, но Суворов успел укрепить берег батареями, и турки вынуждены были удалиться.

Ещё в 1778 г. Потёмкин предлагал Екатерине II присоединить Крым к России и «свести сию бородавку с носу». Но лишь в 1783 г. присоединение Крыма стало фактом.

В апреле 1783 г. крымский хан Шагин-Гирей сложил с себя ханство, и Екатерина II манифестом от 8 апреля объявила, что «Крымский полуостров, остров Тамань и вся Кубанская сторона приняты под российскую державу»[51].

Такой решительный акт вызвал противодействие многих западных держав, но помешать России они не смогли. Правда, французский министр иностранных дел Верженн направил ноты ко всем европейским державам, стараясь их запугать русской экспансией на юге.

«Крым, — писал Верженн, — лишь первая станция русских на пути к Босфору, и поэтому должно отстоять его, а, в крайнем случае, хотя не допускать русского военного флота в Чёрное море»[52].

Однако призывы Верженна не имели успеха. Екатерина II учитывала, что вряд ли кто из союзников султана в данный момент сможет выступить ему на помощь.

«Отовсюду слышу, что турки сильно вооружаются, — писала она Потёмкину в конце нюня 1783 г., — но друзья их удержат от войны до времени»[53].

Как только было объявлено о присоединении Крыма к России, командующий Азовской флотилией вице-адмирал Клокачёв поспешил занять Севастопольскую бухту — лучшее место для устройства военно-морской базы.

На эту бухту, как превосходную гавань для морского флота, было обращено внимание ещё в 1773 г. По поручению Сенявина штурман Иван Батурин составил карту бухты, тщательно обозначив промеры глубин и окрестностей. И. Батурин был первым европейским топографом, нанёсшим на карту Севастопольскую бухту и окружающую местность.

Готовясь к занятию Севастопольской бухты, Клокачёв послал с фрегатом «Осторожный» капитана 2-го ранга Берсеньева для осмотра и выверки промеров глубины бухты. Получив от Берсеньева донесение, Клокачёв 26 апреля 1783 г. с 10 судами покинул Керченский порт и 3 мая вошёл в Севастопольскую бухту. Здесь он застал два русских фрегата, посланных сюда из Херсона ещё в 1782 г.

Севастопольская бухта и её берега произвели на Клокачёва очень благоприятное впечатление. «Подобной ещё гавани не видал, — писал он генерал-майору Косливцеву, — и в Европе действительно таковой хорошей нет; вход в сию гавань самый лучший, натура сама разделила бухту на разный гавани, т. е. военную и купеческую; довольная в каждом лимане глубина, положение ж берегового места хорошее и надёжно к здоровью, словом сказать, лучше нельзя найти к содержанию флота место»[54].

Здесь решено было устроить военно-морскую базу Черноморского флота. Строительство порта, адмиралтейства, казарм и магазинов для корабельного такелажа, провианта и других сооружений Клокачёв поручил только что произведенному в контр-адмиралы Мекензи. А сам, будучи назначенным командующим «заводимым флотом на Чёрном и Азовском морях», 8 мая отправился в Херсон, где продолжалось строительство кораблей.

Однако корабельное строительство в Херсоне шло медленно и плохо. Капитаном порта был капитан 1-го ранга И. Овцын, допустивший полную бесхозяйственность и расхищение казённых денег. При нём, по словам Клокачёва, никто «ни приходного, ни расходного счёту» не знал и «охотники не пропустили случая в мутной воде рыбу ловить»[55].

Потёмкин был недоволен таким положением, и Ганнибала отозвали в Петербург. На его место был назначен вице-адмирал Клокачёв, который деятельно приступил к устранению недостатков в строительстве кораблей и порта.

По приказу Адмиралтейств-коллегии в Херсон и Севастополь направлялись плотники и рабочие разных специальностей. Увеличилась доставка леса по рекам из Белоруссии, Польши и Воронежа. Из сибирских заводов присылалось железо.

В середине лета 1783 г. из Балтийского флота в Херсон было направлено 3878 моряков для укомплектования экипажами семи строящихся кораблей. Среди большой группы офицеров находился и Ф. Ф. Ушаков.

Прибывшие балтийские моряки застали корабли ещё на стапелях в разных стадиях строительства. Отряд был разделён на семь команд, каждая команда получила определённый корабль и стала его достраивать.

Ф. Ф. Ушаков получил для достройки корабль № 4 (впоследствии названный «Св. Павел»). Со свойственной ему энергией Ушаков приступил к делу.