Адмирал Ушаков

Не было просвета лишь в условиях англичан. Мальта по-прежнему оставалась за французами, и попытки Нельсона овладеть ею пока ни к чему не приводили. Впрочем, в последнее время он занимался не столько Мальтой, сколько делами королевства Обеих Сицилий, желая помочь королю Фердинанду вернуть владения в Южной Италии, в частности Неаполь. Обстановка этому благоприятствовала. Напуганные наступлением суворовской армии, французы совершенно "оголили" юг, оставив там лишь немногочисленные гарнизоны и послав основные силы на север. По совету Нельсона, король Фердинанд, укрывшийся на острове Сицилия, послал на материк кардинала Руффо с заданием поднять против французов восстание под знаменем "короля и церкви". Итальянцы имели массу причин быть недовольными захватчиками и сразу откликнулись на призыв взяться за оружие. Вскоре восстание охватило всю Калабрию. Однако восставшие оказались бессильны сломить сопротивление французских гарнизонов и тем более освободить Неаполь. Им нужна была помощь регулярных войск.

Однажды Ушакову доложили, что в Корфу прибыл министр королевства Обеих Сицилий господин Мишеру, который желает его видеть.

- Вы говорите министр? - переспросил Ушаков.

- Говорит, имеет полномочия от самого короля Фердинанда.

- Что ж, коли так, ведите его ко мне.

Министр Мишеру оказался человеком средних лет. Поджарый, почти черный от солнца, с блестящими белками больших умных глаз. Было в нем что-то располагающее.

Министр вручил Ушакову два письма - одно от его величества Фердинанда, другое от адмирала Нельсона.

- Лорд Нельсон просил на словах передать, что он уже в начале будущей недели надеется встретить ваше превосходительство в Палермо, - сказал Мишеру.

Ушаков на это ответил, что он тоже желает встречи с прославленным флотоводцем, но, к сожалению, его удерживают пока дела в Корфу.

- А что, разве адмирал не у берегов Мальты? - спросил он.

- Осадой Мальты занимаются его помощники, сам адмирал большую часть времени проводит в Палермо в обществе близких ему друзей.

Министр не уточнил, каких это "близких друзей", но Ушаков и без того догадался, о ком идет речь. Он был достаточно наслышан об образе жизни английского военачальника. Нельсон отдавал свое время обществу двух знатных дам с весьма сомнительной репутацией. То были королева Каролина и Эмма Гамильтон, супруга состарившегося и по этой причине начавшего выживать из ума английского посланника.

Нельсон и Эмма Гамильтон нашли друг друга еще в сентябре 1798 года, когда он с частью своего флота вошел в порт Неаполя. Как победителю Абукирского сражения, неаполитанцы устроили ему триумфальную встречу. Потерявший в боях руку, глаз, английский адмирал представлялся всем истинным героем. А леди Гамильтон была им просто покорена. Ее законный супруг стал для нее слишком стар, а Нельсон находился в самом расцвете сил: ему шел 43-й год. Короче говоря, она сделалась его любовницей и, когда это случилось, в ход событий, связанных с войной, вплелось то неуловимо интрижное, присущее женскому честолюбию. Леди Гамильтон дружила с королевой и конечно же представила ей своего друга. С того момента возник своеобразный союз трех сердец. Нельсон хотя и слыл непобедимым адмиралом, а против двух женщин не устоял, "приручили" они его, да так крепко, что об этом даже стали поговаривать в Лондоне.

Ее величеству Каролине давно уже хотелось объявить войну французам, чтобы отомстить им за казнь ее сестры французской королевы Марии-Антуанетты. Однако ее царственный супруг, будучи человеком не храброго десятка, всячески противился ее наущениям. И вот теперь она решила действовать через Нельсона. Тот, уступая ей, лично обратился к королю с советом начать войну. Король не мог не послушаться совета известного военачальника и приказал наконец бить в барабаны.

Королевская армия состояла из 30 тысяч человек, в то время как французов было в два раза меньше. Нельсону и его милым поклонницам казалось, что противник будет разбит в первой же стычке. Но получилось наоборот. Едва храбрая неаполитанская армия завидела противника, как ее воинственный дух иссяк, и она ударилась в беспорядочное бегство. Причем бегство это возглавил сам Фердинанд, супруга которого так желала видеть его в лаврах победителя.

Доскакав до Неаполя, король заявил, что все пропало, что французы вот-вот прибудут сюда и ему тут оставаться больше никак нельзя. Нельсону пришлось перевозить королевскую семью в Палермо, что на острове Сицилия, разумеется, вместе с леди Гамильтон и ее мужем.

Вступив в Неаполь, французы провозгласили образование здесь Партенопейской республики. С тех пор эта республика не давала Нельсону покоя. Ведь в том, что случилось, виноват был прежде всего он. Никто другой, как он, толкнул Фердинанда на безумную авантюру!