Адмирал Ушаков

Наконец, артиллерийское снаряжение было получено, и 25 августа Севастопольский флот под флагом Ушакова в составе десяти кораблей, шести фрегатов, репетичного и бомбардирского кораблей, двух брандеров и семнадцати крейсеров вышел в море.

Ушаков вёл флот к острову Тендре, где ему было приказано соединиться с Лиманской эскадрой. Сам он, однако, полагал, что нужно было идти прямо к Гаджи-бею н атаковать неприятельский флот внезапно.

Поход же к Днепровскому лиману легко обнаружит вался противником, и преимущество внезапного нападения пропадало.

28 августа русский флот подошёл к острову Тендре. Наблюдателями был замечен неприятельский флот, стоявший на якоре в шестнадцати километрах от гад-жнбейского берега. Турецкий флот имел четырнадцать больших линейных кораблей, восемь фрегатов и двадцать три «отборных и лучших разного сорта судов». Турки вели себя настолько беспечно, что даже не выслали сторожевых судов.

Пользуясь попутным ветром, Ушаков приказал под всеми парусами идти на сближение и атаковать противника с хода. Не ожидавшие опасности турки, заметив быстро несущийся на них русский флот, растерялись, начали спешно рубить якоря и ставить паруса. Не соблюдая ни малейшего порйдка, весь турецкий флот двинулся в направлении Дуная.

В десятом часу утра Ушаков увидел, что турецкие передовые корабли вместе с кораблём капудан-паши ушли далеко вперёд и совсем оторвались от своего арьергарда. Ушаков, придерживая свои корабли к ветру, старался отрезать отставшие суда противника, прижать их к берегу и окружить.

Гуссейн скоро заметил, в какой опасности находится его арьергард. Он вынужден был повернуть обратно, приказав всему флоту построиться ему в кильватер. Так капудан-паша был принужден перестроить свою боевую линию. Турецкие флагманские корабли сосредоточились впереди.

Ушаков сигналами приказал своим эскадрам, не прекращая наступления, строиться в линию баталии; затем он повернул боевую линию параллельно турецкой эскадре. Чтобы усилить авангард на случай нападения на него, Ушаков приказал трём передовым фрегатам выйти из строя и, составляя «корпус резерва», занять место против передовых кораблей.

В третьем часу дня Ушаков поднял сигнал «спускаться на неприятеля». Русские корабли подошли на ближнюю дистанцию и открыли сильный огонь по всей турецкой линии. Хорошо обученные и закалённые в боях с турецким флотом, русские канониры с удивительным хладнокровием н точностью наводили свои пушки и с короткой дистанции обрушивали на противника смертоносные залпы.

Турки, по опыту знавшие силу русского огня, не смогли и на этот раз долго противиться ему. «Не стерпя жестокрго огня, с великою силою на него производимого, — читаем в флагманском журнале, — противник начал уклоняться под ветер», т. е. уходить от боя.

На флагманском корабле Ушакова всё время держался сигнал о преследовании противника. Русские моряки, воодушевлённые первым успехом, чувствуя своё моральное превосходство над многочисленным турецким флотом, на всех парусах теснили противника, непрерывно поражая его корабли из пушек всех калибров.

К пяти часам вечера турецкая линия баталии была разбита, и противник стал в беспорядке уходить. По приказанию Ушакова авангард и кордебаталия сосредоточили огонь по турецким флагманам, которые находились среди передовых самых сильных кораблей. Удар по передовой части турецкой линии был дружным и сокрушительным. Лучшие русские корабли «Рождество Христово», «Преображение», «Александр» и другие подходили вплотную к турецким кораблям и били их в упор залпами целых бортов. Более всех пострадали корабли капудан-паши и адмирала Сеид-Бея. Лучшая часть турецкого флота дрогнула и стала беспорядочно отступать в сторону Дуная. Это окончательно расстроило турецкий боевой порядок. Все суда султанского флота бежали, спасаясь от преследования страшного «Ушак-пашн».

Погоня за отступавшим противником продолжалась до восьми часов вечера. И на г.ей раз капудан-паша

ушёл от полного разгрома лишь благодаря лучшему ходу кораблей и ночной темноте. Русский флот оставался в море под парусами. К ночи ветер стал крепчать, появилась крупная волна. Пришлось бросить якорь. Часть мелких крейсерских судов ушла к берегам Очакова и там укрылась от ветра.

На рассвете 29 августа на русских кораблях заметили недалеко лавирующий турецкий флот. Он был настолько рассыпан, что некоторые его суда находились у русских под ветром на очень близком расстоянии.

К удивлению и беспокойству Ушакова, когда рассвело, выяснилось, что фрегат «Амвросий Медиоланский» стоит среди группы турецких судов. При спущенных флагах турки, видимо, считали его своим. Выдержка и находчивость командира капитана 2-го ранга Михаила Нелединского спасла фрегат от плена. Нелединский, не поднимая флага, снялся с якоря вместе с турецкими судами и некоторое время шёл с ними, а затем отстал, поднял русский флаг и благополучно присоединился к своему флоту.