Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

С вами же следует десант с эскадры турецкого флота до 300 человек, старайтесь требовать сдачи оной крепости без бою; объявить французам, чтобы они сдались сами пленными, тогда они сохранены будут и жизнь им даруется, ежели же принудят брать крепость штурмом и боем, тогда они все будут истреблены; мне известно, что всего в этой крепости французов пятьдесят человек, потому не уповаю, чтобы осмелились они драться напрасно и чрез то сами себя истребят. Может быть, оной вид только один сделают, а после сдадутся, и в таком случае, ежели без настоящего боя сдадутся, — взять их пленными; ежели же не будут сдаваться — есть там над крепостью одна высокость горы, сделайте как можно скорее на ней маленькое прикрытие, истребляйте из пушек, принуждайте как наискорее к сдаче и все распоряжайте. Полагаюсь на ваше искусство и осмотрительность, ежели за всем тем инако взять нельзя, ожидайте удобности взять хотя штурмом, окружа с разных многих мест; лестницы буде и припасы, какие будут надобны, требуйте от жителей и с ними вместе и турками старайтесь как можно крепость овладеть и взять. Только будьте осмотрительны, чтобы не потерять где напрасно людей и крепость взять с небольшим уроном. В прочем всего надеюсь от вашего искусства и расторопности. От стороны моря посланы от меня в гавань против той крепости два судна. Учредите берегом почту и уведомляйте меня чаще обо всяком деле, что как происходить будет и что как окажется.

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТУ А. А. ШОСТАКУ О РУКОВОДСТВЕ ДЕЙСТВИЯМИ ДЕСАНТА ПО ОВЛАДЕНИЮ КРЕПОСТЬЮ КАПСАЛИ

28 сентября 1798 г.

Хотя ордером моим определен к командованию десантом капитан Никонов, но как нужно по важности обстоятельств в сие действие уговорить и понудить обывателей, чтобы не только участвовали в деле, но и всякую помощь делали бы, потому и препоручаю по сим делам главное начальство над десантами иметь вам и в дело употребить означенного господина Никонова, на искусство и опытность которого я надеюсь. Но все в прочем зависеть будет от вашей прозорливости и распоряжений. Извольте поступать по тому предписанию, какое наставление от меня дано господину капитану Никонову, исполнением и возвратом вашим с десантом как наивозможно поспешить, дабы мы здесь затем немало удержаны не были. Во всем оном полагаюсь и надеюсь на вашу исправность.

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА КАПИТАН-ЛЕЙТЕНАНТУ А. А. ШОСТАКУ ОБ УСЛОВИЯХ СДАЧИ, КОТОРЫЕ МОГУТ БЫТЬ ПРЕДЛОЖЕНЫ ГАРНИЗОНУ КРЕПОСТИ КАПСАЛИ

29 сентября 1798 г.

Каково содержание письма от меня послано к начальнику французских войск, в крепости находящихся, с оного копию при сем прилагаю[43]. Сходно со оным даю вам полную доверенность сделать с ними условие и подписать. Требуйте, чтобы крепость сдали без пролития крови и напрасно бы оного не делали. Если не можно согласить их сдаться пленными, последнее на тех условиях, что отпущены они будут с военной амунициею во Францию и доставятся туда безопасно, кроме что не будут впущены ни в который из венецианских островов, ниже в румелийские берега.

Все, что вами по сему положено и подписано будет, выполните с точностию.

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА КАПИТАНУ 2 РАНГА А. А. СОРОКИНУ О СЛЕДОВАНИИ С ОТРЯДОМ К ОСТРОВУ ЦЕРИГО ДЛЯ ПРИСОЕДИНЕНИЯ К ЭСКАДРЕ В СЛУЧАЕ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ ИЗВЕСТИЯ ОБ УНИЧТОЖЕНИИ АНГЛИЧАНАМИ ФРАНЦУЗСКИХ СУДОВ В АЛЕКСАНДРИИ

29 сентября 1798 г.

При отправлении нашем с эскадрами из Дарданелл получено известие, в котором дано знать фирманом[44] Блистательной Порты, что французские суда, в Александрии находящиеся, аглинским отрядом все сожжены, но точно ли сие в таком положении, я еще не уверяюсь, все ли точно сожжены или сожжена из них только одна часть, остались ли и есть ли там какие еще военные суда французские, в том числе есть ли сколько-нибудь военных кораблей и фрегатов, потому обстоятельно не знаю. Буде справедливо, что все сожжены, потому уповаю можно, что и отряд аглинский тут более уже не находится, но и об оном обстоятельстве не знаю. Находясь в Родосе, почитаю, непременно должны знать обо всем оном вернее, ежели точно весь флот французский, при Александрии находящийся, сожжен. В таком случае канонерские лодки аглинскому отряду, конечно, уже не надобны и вы со оными должны следовать в соединение к нашим эскадрам.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное