Адмирал Ушаков. Письма, записки

18 числа он согласился на их просьбу и послал к тому месту взятую в плен шебеку под командою лейтенанта Ратманова, поручив устроить сию батарею волонтеру из острова Занте весьма искусному инженеру Маркати, и с ним посланы Бойселева баталиона поручик Кантарино с 12 фузелерами, при одном унтер-офицере и шести канонир, получа приказание от главнокомандующего употребить возможное старание с означенными жителями в ночные времена устроить оную батарею, и когда ее окончат, то прислано им будет еще в подкрепление баталионных служителей во ожидании скорого всегда прибытия наших кораблей, находящихся в отсутствии. А между тем означенный инженер Маркати оную батарею успел сверх чаяния окончить в одни сутки, поставя на ней из наших призовых орудий одну гаубицу и две полевые пушки и, не дожидаясь означенного подкрепления, открыл канонаду с помянутыми служителями и обывателями деревень, которая по удобности места причинила в крепостях великое повреждение.

20 числа посланные на судах в подкрепление оной батареи служители прийтить туда еще не успели, ибо французы при самом начале открытия канонады сделали вылазку до 600 человек, и, как скоро бросились они на батарею, островские жители, бывшие тамо более 1500 человек, тотчас побежали. Остались одни наши служители, которые оборонялись храбро, но великим превосходством французов 17 человек взяты в плен, в том числе означенный инженер Маркати и поручик Кантарино. А достальные два канонира и два солдата с батареи бежали на берег и спаслись на нашем судне шебеке. В сие время с французской крепости Монте-Абрам по нашей батарее, построенной по северной стороне крепостей, и со оной по крепости батареи происходила сильная канонада.

А французы того ж 20 числа, обнадеясь таковою удачею, после полудня в 1-м часу сделали из крепости вторичную вылазку, в которой было более 1000 человек, в том числе до 40 человек конницы, и стремительно пошли на нашу батарею, при деревне Мандукио устроенную, на которой находилось российской эскадры при достаточном числе офицеров солдатской команда гренадер, фузелер и канонир 310 человек, с турецкой эскадры турок до 100 человек, из албанцев волонтер отставной российской службы капитан Кирко с 30 албанцами и несколько островских жителей. Все оные войска вместе с нашими состояли под командою Бриммерова баталиона капитана Кикина. Французы как скоро приближились к батарее, то островские жители побежали, а нашими людьми встречены были с отличною храбростию. Французы атаковали оную с трех сторон и с крайней поспешностию устремились на оную, но всегда пушками и отрядами нашими отбиты были с уроном, жестокий бой с обеих сторон продолжался до самого вечера; напоследок наши храбрые войска выступили с батареи и пошли на штыки с малым числом турок и албанцев, совершенно разбили французов, прогнав их под крепость с великим уроном, и потом возвратились на батарею, на которую пришел уже сикурс с эскадр наших, в подкрепление посланный. В оном сражении убито из французских начальников шеф баталиона один и солдат французских до ста человек и множество раненых свезено и унесено в крепость. С нашей стороны убито баталионных унтер-офицеров 2, рядовых 26, артиллерийских канонир 3, раненых: капитан Кикин, командовавший десантом, подпоручик Чернышев^[56], артиллерии лейтенант Ганфельд, баталионных унтер-офицеров 4, гренадер и фузелер 62, артиллерии унтер-офицер 1, бомбардир 1, канонир 1.

После сей вылазки неприятели более на оную батарею уже нападения не делали, но все свое старание обратили на укрепление вновь крепостей и острова Видо и к грабежу деревень, состоящих по южную сторону под крепостными выстрелами. Крайность в недостатке свежей провизии заставляла их, не взирая на беспородное время, выходить к грабежу, но всегдашним бдением и с крайней осмотрительностью главнокомандующего, равно и десантных командиров, состоящих на берегу, предваряемы были приуготовлениями. К тому ж и албанцы^[57], расположенные около тех мест, часто имели с ними небольшие сражения, от коих прогоняемы всегда были в крепость с уроном.