Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

Означенные в рапорте вашем распоряжения о предосторожностях ваших нахожу я хорошими. Дополнить надлежит: на место «Григория Великия Армении» в близость к Беницам поставить один фрегат; нужно быть тут необходимо еще одному малому судну на том месте, где стояли акат «Св. Ирина» и шебека «Макарий», и охранять те места от грабительства французами; гребных судов их туда не допускать. Я слышал, что французы намереваются послать в Перамо вновь пришедшее к ним судно, бригантину и полугалеру. Старайтесь ни под каким видом их туда не пускать, дабы они еще вновь деревень не разоряли и не запаслись бы оттоль провиантом, и кто будет иметь сей отряд, тот должен сноситься с тутошними обывателями и с албанскими начальниками Али-паши и всевозможно французов ни до какой дерзости не допускать. Учредитесь вы о сем непременно и защищайте всю ту сторону. У меня малых судов здесь нет, как вам известно, и потому исправляйтесь теми, которые в вашей части; в прочем я надеюсь на вашу исправность, что вы ничего не упустите.

Уведомляю вас, что французский корабль «Женеро» в последний раз выходил из-под крепости ночью под турецким флагом. Известите всех, в вашем отделении находящихся, чтобы таковым видом не обманулись и в рассуждение оного имейте всякую осмотрительность и предосторожность: какие для сего понадобятся сигналы, учредите еще вдобавок и раздайте к исполнению, кому что надлежит. Кадыр-бей посылает к вам в отделение партикулярный корабль[63], который был с вами в Мавре, а вице-адмиральский берет к себе сюда по его обстоятельствам. Я полагаю, чтобы вы, когда оный корабль к вам придет, поставили его ближе к себе, где способнее место изберете, а к Беницам необходимо нужно поставить вам фрегат, как думаю я, «Навархию» и с ним акат «Ирина» или шебеку «Макарий». И как что вами исполнено будет, меня уведомите. Я располагаю сделать атаку на острове Видо, и когда приготовлю к тому распоряжение, то вас уведомлю. Нужно вам будет тогда со всею эскадрою подойти ближе к нам, против острова Видо, дабы вы могли тогда же действовать с нами против острова и против корабля французского. Что к сему нужно будет, я о всем вас уведомлю.

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА МАЙОРУ ОНОРИИ О СОБЛЮДЕНИИ ЗАКОННОСТИ И СПРАВЕДЛИВОСТИ ПРИ КОНФИСКАЦИИ ИМУЩЕСТВА ЖИТЕЛЕЙ ОСТРОВОВ, ОКАЗЫВАВШИХ СОДЕЙСТВИЕ ФРАНЦУЗАМ



15 января 1799 г.

В продолжение исполнения вашей комиссии, когда дойдет время до разбирательства недвижимого имения, имейте крайнюю осторожность исследовать с точностью следуемые к конфискованию вещи и отнюдь до неследующего не касайтесь, а поступайте, как и прежде я вам писал, лучше что отдавать родственникам и безобидно для таковых, нежели что-либо от них отнимать и не приводить их в бедность и уныние; разве уже все общество и судьи непременно что-либо к конфискованию свидетельствуют, то о таковых поступайте сходно с законами. Кончите всю вашу комиссию скорее. Напоминаю, о недвижимых имениях со сродственниками карманиолов поступайте снисходительно, так как мы уже всех островских обывателей, ныне тут находящихся, во всем простили. Между прочими владельцами господин Форести, консул великобританский в острове Занте, который ныне находится здесь, объявил мне, что имеет он в вышеозначенном острове три собственных дома, в чем и имеет верные документы. В некоторых сих домах имели жительство до прибытия нашего французы; он опасается, что сие может дать повод к конфискованию оных. Извольте, когда дойдет время, разбирать сие дело наивернейшим образом, и как оное окажется, доставить просителю, господину консулу Форести, надлежащее удовлетворение и до собственных его домов не касаться, ежели по свидетельству окажется, что они точно его, как он уверяет своими документами и почесть можно за справедливо. Госпоже Форести, в случае какой-либо нужды, сделайте всевозможное вспоможение.

ПРИКАЗ Ф. Ф. УШАКОВА ПО СОЕДИНЕННЫМ ЭСКАДРАМ С ПЛАНОМ АТАКИ ОСТРОВА ВИДО



17 февраля 1799 г.

При первом удобном ветре от севера или северо-запада, не упуская ни одного часа, по согласному положению намерен я всем флотом атаковать остров Видо. Расположение кораблей и фрегатов, кому где при оной атаке находиться должно, означено на планах, данных господам командующим.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное