Читаем Адмирал Ушаков. Письма, записки полностью

Я весьма бесподобно сожалею, что дела наши и приуготовления в рассуждении Мальты расстроились, и, так сказать, все труды пропали. Я надеялся соединенно с англичанами взять ее непременно, но означенные в письме обстоятельства воспретили. Крайне сожалею и о том, что не мог устоять в условии с господином контр-адмиралом лордом Нельсоном и господином Болом. Я весьма желал содействовать с ними вместе, но усмотреть соизволите, что все дела наши зависят от воли высочайшей. Есть известие, что к графу Александру Васильевичу Суворову-Рымникскому давно уже посланы таковые ж высочайшие повеления. Пишут, что будто и уехал в Петербург, а войска наши начинают возвращаться в Россию. При отъезде вашем из Мальты желательно, буде необходимо нужно с кем говорить, сказать, что я с эскадрами иду в Корфу для исправления повреждениев кораблей от большого шторму, а при том имею к исполнению требования Блистательной Порты с эскадрами соединенно иттить к Александрии и что к тому приуготовляюсь действительно справедливо; Блистательная Порта неотступно сего требует, а на чем решатся последние обстоятельства, и сам еще неизвестен. Засим, свидетельствуя истинное мое почтение и преданность, с каковым имею честь быть.

РАПОРТ Ф. Ф. УШАКОВА ПАВЛУ I О ПЛАВАНИИ КОРАБЛЯ «СВЯТОЙ ПЕТР» ПОД КОМАНДОВАНИЕМ КАПИТАНА 1 РАНГА Д. Н. СЕНЯВИНА ИЗ НЕАПОЛЯ В МЕССИНУ

31 декабря 1799 г.

Корабль «Св. Петр» по имевшейся в нем немалой течи из Неаполя отправился в Мессину декабря 14 числа, предупредительно выхода эскадры в надежде скорее успеть приттить в закрытое место от ветров, в гавань. По приходе моем 25 числа декабря в Мессину командующий оного флота капитан и кавалер Сенявин рапортом донес: во время походу его к Мессине 17 и 18 чисел случились весьма крепкие ветры и волнение, а особо когда проходил остров Стромболи при NW и W ветрах. При продолжавшихся великих шквалах, при взятии рифов, все три марселя изорвало, остался он под одними нижними парусами. Ветр сделался самый противный, прямо на калабрический берег, так что никак от оного отойтить не мог, и корабль уклонило к местечку Баньяра, где принужден был остановиться на двух якорях, из которых в ночное время один подорвало. Тогда положил он последний якорь, с коим продрейфовало корабль к каменистому месту, и когда было расстоянием не более 10 сажен от оного, тогда якоря задержали. 19 числа послан был от него на берег катер с тонким концом закрепить кабельтов с кормы в правую сторону, который успел то сделать вскорости. В девятом часу послан был от него на берег барказ также с тонким концом — закрепить кабельтов с кормы ж несколько далее, который, не дойдя до берега, покрыло волнением и вскорости сбросило на берег и разбило на мелкие части. С оного 10 человек матросов потонули. Весь тот день ветр дул чрезвычайно, прямо на берег, и корабль был в отчаянном положении. С полуночи начал стихать, и 20 числа поутру сделалось попутное маловетрие, при котором снялся он с якорей и прибыл в Мессину 21 числа в девятом часу пополудни благополучно. О чем сим всеподданнейше доношу.

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА А. А. СОРОКИНУ О РЕМОНТЕ ФРЕГАТОВ И ОТПРАВЛЕНИИ С НИМИ В КОРФУ ДЛЯ СОЕДИНЕНИЯ С ЭСКАДРОЙ

11 января 1800 г.

Секретно

Предписываю вашему высокоблагородию все наивозможнейшие способы и прилежность употребить, ка[к] наискорее фрегаты, вам вверенные, [испр]авить килеванием, буде возможно. Сие… исполнить в скорости, но буде усмотрение, что это будет весьма продолжительно, [отпр]авьте оные фрегаты вы все три… отняв верхнюю обшивку, столько, сколько можно, их наклонить, хорошо оконопа[ти]ть, гнилые и ненадежные члены переменить новыми и потом нагрузить их и вооружить как следует. И по исправлении сего немедленно с ними отправиться и следовать в Корфу ко мне в соединение, о чем я высочайшее предписание имею — все эскадры соединить в одно место.

Наиболее старайтесь о тех фрегатах, с которых обшивка от червоядия спадывает, наклонить их машиною сколько можно больше, хотя не до киля, как только будет возможно. Я почитаю, такового исправления будет для них довольно и оно поспешне, но буде успейте которые, то можете и килевать, но отнюдь исполнением вашим не замедлите, ибо в марте месяце около половины должно вам быть в Корфу, так и располагайтесь. Войска российские все без остатка извольте забрать на эскадру, даже и больных всех забрать с собою, разве одних трудных только там оставить. Я предписал господину вице-адмиралу и кавалеру Пустошкину зайтить в Неаполь, взять сколько следует провианту и прочие потребности, к нему следующие. Может быть, ежели вы к тому времени будете готовы, желательно, [чтобы вы] следовали с ними же вместе в Корфу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное