Адмирал Ушаков. Том 1, часть 1

Крепостнические порядки в стране, естественно, имели свое

отражение в армии и флоте, где служба рекрутов проходила

в жестоких условиях палочной дисциплины и произвола

непосредственных начальников солдат и матросов. Ушаков своим

гуманным отношением к матросам, заботой о них, прекрасным

знанием всех сторон военно-морского дела завоевал

непоколебимый авторитет среди подчиненных.

Успеху деятельности Ушакова в немалой степени

способствовало также то, что русские армия и флот, в отличие от

западноевропейских, не были наемными, а комплектовались путем

рекрутского набора и в основном из русских крестьян.

Национально однородный характер русского флота и армии

вместе с благоприятными внешне-политическими факторами

представлял благодатную почву для дальнейшего расцвета

русского национального военно-морского искусства, лучшими

представителями которого во 2-й половине XVIII века являлись

адмиралы Спиридов и Ушаков.

Развитие сельского хозяйства и мануфактурного

производства, овладение новыми приморскими пунктами, а также

активный характер внешней политики России, связанный с

разрешением морских проблем, — все это способствовало бурному росту

судостроения. В короткое время был создан Черноморский

военно-морской флот, а также значительно усилился флот на

Балтике, где в период с 1760 по 1795 год было построено

89 линейных кораблей, 40 больших и 18 малых фрегатов.

Русские судостроители Портнов в Архангельске и

Афанасьев на Черноморском флоте своим высоким мастерством были

известны далеко за пределами своей родины.

Крупных успехов добилась русская артиллерия. Так,

например, в 1757 году Шувалов, стоявший тогда во главе русской

артиллерии, ввел на вооружение армии единороги * (на флоте

были введены с 1761 года), которые явились дальнейшим

усовершенствованием петровской полупудовой конной гаубицы.

Конструкторами единорога были русские офицеры-артиллеристы

Данилов и Мартынов. Единороги обладали дальностью стрельбы

до 5 километров, и, что особенно ценно для флота, из них можно

было стрелять брандскугелями (зажигательными снарядами).

Ф. Ф. Ушаков был горячим поборником новой техники.

В кампанию 1790 года по его настоянию было установлено 6 еди-

норогов на флагманском корабле «Рождество Христово», а

зачтем по 6—8 таких же пушек на других линейных кораблях Черг

номорской эскадры. Ушаков посещал литейные заводы и лично

следил за изготовлением орудий для кораблей. Так, после

посещения завода в Херсоне в 1791 г. Ушаков писал:

«На литейном заводе работы также производятся с успехом;

немалое число пушек уже отлито, три 18-фунтовые высверлены

и вчерашний день при мне пробованы и оказались весьма

хороши, посадка меди в них плотна и надежна» (стр. 460

Сборника).

Большие работы были проделаны в этот же период русскими

моряками-гидрографами. Кроме атласов и карт, составленных

Нагаевым для Балтийского и Каспийского морей, съемок

берегов и описей, сделанных капитаном Берсеневым на Черном море,

были продолжены исследования, начатые ранее экспедицией

Чирикова — Беринга на Севере и Дальнем Востоке.

Флотоводческое искусство Ушакова имело под собой

солидную теоретическую базу.

Петровские уставы — как Морской, так и Адмиралтейский,

книги Н. Г. Курганова г — «Наука морская — сиречь опыт

теории и практики управления кораблем и флотом», «О науке

военной...», «Морской инженер...», книги С. И. Мордвинова2,

«Полное собрание о навигации в 4-х частях», или «Полное

собрание об эволюции или об экзерциции флота на море»

(рукопись) и другие наглядно свидетельствуют о высоком уровне

русской военно-морской мысли того времени.

В описываемый период в парусных флотах Западной Европы

господствовала линейная тактика. Основные ее принципы были

сформулированы еще в конце XVII века французом Павлом

Гостом и изложены в его книге, изданной в 1697 году. В ряде

флотов, особенно во французском, эти принципы были

возведены в догму, а в Англии, например, даже положены в основу

официальных инструкций и уставов. Флотам предписывалось

атаковать сразу всю линию строя противника, строго соблюдая

равнение в строю, и вести огонь только по противоидущему

кораблю, не обращая внимания на действия остальных кораблей

противника и своих кораблей, сражающихся рядом. В то же

время кораблям категорически запрещалось выходить из строя

баталии. Исходя из этих догматических положений сражение

с противником, имеющим количественное превосходство в

кораблях, считалось невозможным. За нарушение правил и

инструкций командиров кораблей и флагманов предавали суду, который

зачастую приговаривал их к смертной казни. Все это сковывало

инициативу командиров кораблей и командующих эскадрами,

приводило к застою тактической мысли, связывало действия

отдельных кораблей во время сражения. Кроме того, такое

положение предопределяло оборонительную тактику, так как

каждый из противников боялся оказаться в невыгодных условиях.

Решительные сражения исключались. Вследствие всего этого

в середине XVIII века морская тактика флотов

западноевропейских государств переживала кризис.

Иное положение сложилось в русском флоте. С самого

начала развития тактической мысли в русском флоте ей были