Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2

и командиром судна на сих днях через командующего эскадры

Блистательной Порты Кадыр-бея отправляю я в Коистантино-

Небольшое двухмачтовое быстроходное судно.

поль, о чем вашего превосходительства уведомя, с истинным

моим почтением и совершенною преданностию имею честь быть.

Федор Ушаков

Ваша светлость, милостивейший государь!

Вашей светлости всепокорнейше донесть честь имею. По

взятии нами крепостей Корфу я с командующим эскадрою

Блистательной Порты Оттоманской Кадыр-беем в городе и в крепостях

обо всем находящемся отбираем обстоятельные сведения и, уста-

новляя всех обывателей острова Корфу в верности и в добром

расположении обще к союзным державам государя моего

императора и его султанского величества, учреждение и установление

дадим им такого ж содержания точно, как и прочие завоеванные

нами острова установлены в их вольности под покровительством

союзных держав. Флаги на крепостях подняты российской

императорской и Блистательной Порты Оттоманской, равно и

содержание караула учредим мы с Кадыр-беем небольшим количеством

людей с обеих эскадр, и к тому приказали мы и должно

учредить в здешних крепостях по крайней мере один полк из

обывателей и на несколько времени во охранение потребно нам

содержать несколько военных судов, а засим ожидать будет обо всех

учреждениях о завоеванных островах высочайшей конфирмации

государей императоров. Я осмеливаюсь всепокорнейше уверить

вашу светлость о совершенной моей преданности и высокопочи-

тании и о непременной дружбе и добром согласии

всемилостивейшего моего государя императора к его султанскому величеству,

и что все деятельности наши всегда составлять будут общую

пользу равномерно, с каковым истинным моим желанием и

совершенной преданностию имею честь быть вашей светлости

милостивейшего государя всепокорнейший слуга

Федор Ушаков

О худости доставляемой к нам провизии я неоднократно

доносил уже вашему превосходительству, но крайность, в каком

худом состоянии теперь мы от оной находимся, понудила меня

еще подробнее об оной объясниться. Вместо гороху присланы

бобы, которые не развариваются, выходит из них одна только

черная и противная вкусу вода, люди совсем их не принимают

и не едят и в пищу совершенно негодны, крупа весьма нечистая,

смешанная с мякиною, ячменными и овсяными зернами, булгур

от крайности и от голоду только употребляем в пищу с великой

и неизбежной вредностию в здоровье людей, сухари худого

свойства разной смеси с мякиною и с костикою доставляются

вполовину сгнилые и весьма худые, вино из Морей доставляется

огорклое с подмескою гарпиуса, и как оно сбирается там от

обывателей кружками и ведрами, потому доставляется уже к нам

окислое и совсем негодное. Мяс соленых совсем у нас нет и к

нам не доставлены, покупаю малым количеством и весьма

дорогой ценой свежее, но деньги теперь все вышли в расход и оного

покупать не на что. Служители зачали умножаться весьма много

больных и умирать начинают; доктора с медицинскими чинами,

свидетельствуя и рассматривая все обстоятельства, нашли

и утверждают поданным рапортом, что действительно все сии

болезни происходят ог худой и негодной провизии, объясняют

в рапорте своем, чтобы бобы и крупу в пищу им совсем не

давать, а по неимению круп советуют варить суп из сухарей, но

как и оные сухари весьма худого свойства, то и от них кроме

вреда быть не может: таковые крайне худые случившиеся с нами

обстоятельства и неимение провианта действия наши

приостановили да и припасов, материалов и никаких разных вещей в

присылке к нам ниоткуда нет, я сколько ни стараюсь заменять

одно другим, но никакой возможности к успехам не нахожу,

таковая крайность заставила меня объясниться обо всей

подробности вашему превосходительству и к великому визирю

Блистательной Порты Оттоманской. Сухарей ермы и бобов на пробу

малое количество препровождаю и прошу покорнейше

исходатайствовать от Блистательной Порты прислать к нам провиант

годный, а оный позволить выбросить в воду или сложить куда

на берег, ибо уставом государя императора наистрожайше

запрещено служителям худую провизию в пищу употреблять;

я, не списавшись с вами, не предпринимаю доносить его

императорскому величеству, хотя есть о том долг необходимый, но

опасаюсь крайнего неудовольствия его императорского величества,

чтобы я безвинно не пострадал и вам, милостивый государь, не

случилось бы чего неприятного; я с эскадрою весьма отдален,

а провизия доставляется к нам из-под вашего виду, и необходимо

нужно бы ее при отпусках свидетельствовать от вас

определенными. Шукри-ефендий в Морей весьма худо исполняет

возложенную на него доверенность, от него провианты доставляются

сюда совсем уже вовсе ни к чему негодные, офицер от меня там

хотя и определен, но его совсем не слушают, он соглашается

напоследок отправлять и худой провиант, единственно по

обстоятельствам неимения у нас провианта, чтобы люди не умерли

с голоду, но как теперь привозится весь такой худой провиант^

то я совсем не знаю, что из того происходить будет; прошу вас,

милостивый государь, старанием вашим как наивозможно

поспешить провиант к нам прислать в перемену годный, без которого