Адольфус Типс и её невероятная история

Мне пришлось попрощаться с папой ещё утром, перед тем как уйти в школу. Он проводил нас с Барри до конца нашей дорожки, где останавливается школьный автобус, и Барри шёл в папином берете. Он прямо влюбился в этот берет. Папа снова надел форму, в первый раз с того дня, как приехал, и я очень гордилась, когда его увидели другие ребята. У него на рукаве три полоски, и это значит, что он сержант и может приказывать другим солдатам, что делать. По-моему, я не плакала потому, что больше гордилась, чем грустила. Он говорит, что я должна быть умницей и хорошо себя вести. «Я скоро опять буду дома, Лил, – так он сказал. – Побереги свою маму ради меня и будь умницей. Война закончится, ты и опомниться не успеешь». Барри отдал ему берет. Папа взъерошил Барри волосы, и мы зашли в автобус и побежали к заднему сиденью. Папа становился всё меньше и меньше, и дальше. Скоро, слишком уж скоро он совсем скрылся из виду. Тогда-то я и заплакала, но подальше высунулась из окна, чтобы никто не заметил.

Было так странно, что папа дома. Почему-то в доме для него не нашлось подходящего места. Бо́льшую часть времени он проводил с дедушкой и дядей Джорджем на ферме и чинил там все машины, а в какой-то день возился с двигателем трактора вместе с Барри, которому нравится пачкать руки в масле. Один раз он сходил выпить в паб с дядей Джорджем и остальными из отряда местной самообороны, – кажется, это было что-то вроде вечеринки по поводу приезда домой, но мы, конечно же, не пошли, потому что нас в паб не пустят. Мама была так счастлива, когда папа только приехал, но потом я увидела, как она смотрит на него из окна кухни, и поняла, о чём она думает. Дни проходили, и папиного отпуска оставалось всё меньше, а мы все думали об одном и том же. Мы уже не смеялись, как раньше. Мы просто ждали момента, когда ему пора будет уезжать, и из-за этого не могли радоваться так, как должны были. Это нависало над нами, как тень. Теперь папа уехал и как будто никогда и не приезжал. Я буду молиться за него каждый вечер, пока он не дома, вот прямо сейчас начну и не пропущу ни одного вечера. Чтоб мне умереть на этом самом месте, если совру.

Среда, 29 марта 1944 г.

Теперь, когда мы идём в школу, то встречаем всё больше и больше солдат. В основном это янки, но есть и наши. Мы видим их на грузовиках и танках и видим, как они проходят маршем. Они повсюду ставят целые городки из палаток. Всякий раз, как я вижу чернокожего солдата, я приглядываюсь: вдруг это Ади или Гарри. Я уже сто лет не видела Ади. Наверное, они ещё больше заняты своими учениями. Я знаю, что с ним всё в порядке: мне дядя Джордж сказал, что только вчера видел его в патруле, который ходит вдоль забора из колючей проволоки. Дядя Джордж говорит, он позвал их с Гарри как-нибудь заглянуть к нам в гости. Надеюсь, они приедут. Очень надеюсь.

Четверг, 20 апреля 1944 г.

Великий праздник хот-догов – вот как я назову этот день.

Мы с Барри бежали по нашей дорожке, возвращаясь из школы. Мы соревновались, кто быстрее, и я побеждала, как всегда, и вдруг мы услышали, что сзади подъезжает машина. Это были Ади и Гарри на своём джипе. Они сказали, что просто приехали в гости. Гарри держал в руках букет жёлтых нарциссов. Они подвезли нас до дома, и это было здорово, но то, что случилось потом, оказалось грандиозно.

На самом деле это были сосиски, но Ади и Гарри называли их «хот-доги», то есть «горячие собаки», и привезли с собой целую гору. Я в жизни не видела столько сосисок. Ади и Гарри сказали, что нужно просто засовывать их между кусками хлеба и поливать кетчупом – всё это они тоже привезли. И у нас получился великий праздник хот-догов: мы сидели все вместе на кухне, а посередине стола стояли нарциссы, которые Ади и Гарри подарили маме. Барри сказал, что это лучшая еда в его жизни. Он слопал целых шесть! И всё лицо перемазал кетчупом. Я смогла съесть только три. Но они были грандиозные!

Мы один раз вспомнили про Типс, когда пришёл кот дяди Джорджа и стал тереться о мою ногу, но это он так выпрашивал сосиску. Я рассказала Ади, что случилось, как Типс сбежала и как взорвали гостиницу. Он знал о гостинице, но сказал, что мне незачем волноваться.

– Она придёт домой, – сказал Ади. – Уж эта кошка всегда уцелеет – это так же верно, как то, что меня зовут Адольфус Т. Мэдисон.

А я сказала, что уже больше не горюю, потому что даже не думаю про неё с тех пор, как папа приезжал домой. И это правда.

Все много говорили про папу, и мама сказала Ади и Гарри, что не знает точно, куда его послали сейчас, но, может быть, он тоже будет участвовать в высадке десанта, когда она начнётся, и, может быть, они все как-нибудь встретятся во Франции. И мы вместе подняли тост за победу. Мы с Барри чокались содовой водой – её тоже привезли Ади и Гарри, и это такой американский лимонад. Она вкусная, но не такая вкусная, как наш лимонад. Взрослые чокались пивом, которое Ади и Гарри тоже привезли с собой. Они привезли весь праздник хот-догов – всё-превсё.